Глава четвертая

Глава четвертая

Но злоключения щенков еще только-только начались. Когда пикап прибыл в аэропорт, маленькие сенбернары лишь мельком узрели Ньютонов, вылезающих из машины, — а потом двое носильщиков ухватили переносные клетки и пропихнули их сквозь занавесь из плотного пластика. Одна за другой четыре переноски шлепнулись на ленту конвейера, которая потащила наших щенков куда-то в недра аэропорта.

В темноте и сутолоке сенбернары потеряли друг друга из виду. Они разом начали лаять и скулить, отчаянно желая услышать хотя бы голоса братьев и сестер.

«Что с нами случилось? — завывала Долли. — Что происходит?»

«Помогите!» — тявкала Чубби.

«Не бросайте меня!» — плакал Чайковский.

«Всем сохранять спокойствие!» — приказал Мо.

Четыре пластиковых переноски проехали через аэропорт, подпрыгивая на конвейерной ленте вместе с грудами чемоданов и картонных коробок. Неожиданно весь багаж сгрузили на тележку, прицепленную к маленькому трактору. Как только тележка была загружена, водитель включил двигатель, и трактор выехал из здания на площадь, залитую ярким солнечным светом.

Оказавшись на свету, щенки почувствовали себя несколько лучше, однако бедствия еще не завершились. Трактор тащил тележки через огромную, покрытую гладким бетоном площадь перед главным зданием аэропорта. Щенки во все глаза смотрели на невиданное зрелище, открывающееся перед ними. Такого они не видели еще никогда. Огромные самолеты ревели реактивными двигателями, медленно выруливая на взлетные дорожки. Трактор проезжал мимо огромных машин, загружавших коробки с полуфабрикатами и ящики с напитками в раздаточные отсеки самолетов, мимо гигантских автозаправщиков, накачивавших несчетные галлоны авиационного топлива в баки летучих экипажей. Шум всей этой машинерии и рев самолетных двигателей был просто оглушительным, он страшно пугал щенков.

Конечно, маленькие сенбернары и понятия не имели, что все это значит. Он знали только, что это им не нравится. Багажный транспорт остановился возле самолета, и грузчики принялись деловито стаскивать сумки с тележки и подавать их в гигантский люк в брюхе аэроплана.

Щенки с изумлением и ужасом пялились на огромный самолет.

«Нас посадят в… в эту штуку?» — потрясенно спросил Мо.

«Надеюсь, нет», — ответила Долли тонким от страха голосом.

— Эй, смотрите! — воскликнул кто-то из грузчиков. — Щенки!

— Да, ничего так, — без энтузиазма отозвался другой. Он взял клетку Мо и оттащил ее в багажный отсек.

«Эй! — тявкнул Мо. — Подождите!»

Следующей была Чубби.

«Не-е-ет!» — заскулила она.

Долли завыла, когда ее тоже погрузили в самолет.

Кто-то из грузчиков придвинул лицо вплотную к клетке Чайковского и пошевелил пальцем, просунув его между прутьями клетки.

— Привет, парень, — сказал грузчик. — Собираешься в полет?

Чайковский осторожно лизнул палец грузчика и захныкал.

«Послушайте, мистер, — сказал щенок, — я вовсе не хочу лететь. Я хочу побыстрее убраться отсюда. Понимаете?»

— Ух, — произнес грузчик. — Разве он не милашка? Такой славный песик… — С этими словами он ухватил клетку и поставил ее рядом с переносками, в которых сидели остальные трое щенков.

— Ну ладно, — сказал бригадир грузчиков. — Мы все погрузили.

Огромный люк багажного отсека с пронзительным шипением начал закрываться. Потом раздался громкий лязг, и в отсеке стало совершенно темно. Щенки были так испуганы, что некоторое время не могли произнести ни слова. Наконец Мо обрел дар речи.

«Мне это ничуть не нравится…» — начал он.

«Что ж, я надеюсь, что хуже не будет», — мрачно пробормотал Чайковский.

«Хуже? — воскликнула Долли. — Как может быть хуже, чем сейчас?»

«Это невозможно», — заявила Чубби.

В этот самый момент все стало гораздо хуже. В холодном мраке послышался ужасный рев, который делался все громче и выше. Наконец гул двигателей стал равномерным, и все вокруг пришло в движение…

Прямо над головами щенков, в пассажирском отсеке, находилось семейство Ньютонов. Они сидели, пристегнувшись к креслам и наслаждаясь полетом. Точнее, наслаждались все, кроме Эмили.

— Мамочка…

— Что, дочка?

— Щенки летят в этом же самолете, верно?

— Конечно. Ты же видела, как носильщики погрузили их клетки.

— А можно, я пойду посмотрю на них?

— Боюсь, нельзя, моя хорошая.

— Почему?

— Потому что щенки находятся в особом помещении, в котором они должны лететь. Не беспокойся за них, доченька.

— Но почему я не могу их навестить?

— Потому что пилоту это не понравится.

— А почему?

Миссис Ньютон давным-давно усвоила, что Эмили не удовольствуется ответом типа «потому что я так говорю». Приходилось срочно придумывать какую-нибудь причину, способную умерить ненасытное любопытство девочки.

— Если бы было можно, ты бы обязательно захотела посмотреть на щенков, правильно? — спросила мать у Эмили.

Девочка энергично кивнула.

— Конечно, захотела бы.

— А как ты думаешь, пилоту тоже хочется на них посмотреть, да?

— Естественно, — отозвалась Эмили. Она и представить себе не могла, что в мире существует человек, которому не захотелось бы посмотреть на щенков, а то и поиграть с ними.

— А если он пойдет смотреть на щенков, — продолжала миссис Ньютон, — то кто будет вести самолет?

Эмили широко раскрыла глаза.

— Ой, я и не подумала об этом!

— И кроме того, — сказала миссис Ньютон, — ты все равно скоро с ними увидишься. Мы уже заходим на посадку.

Самолет летел и летел, и вскоре щенкам стало ясно, что ничего плохого с ними пока не происходит. Сенбернары немного успокоились. Им не нравились холод и темнота, но они начали полагать, что как-нибудь переживут этот перелет.

«Интересно, что все-таки происходит?» — вслух размышлял Мо.

«Кто знает?» — отозвалась Долли.

«Не забывайте, мы имеем дело с людьми», — напомнил Чайковский.

«Верно, — согласилась Чубби. — Кто может сказать, на что они способны?»

«Они всегда делают всякую бессмыслицу», — добавила Долли.

Все четверо щенков кивнули, хотя не видели этого в темноте. Они не уставали удивляться людской глупости и нерассудительности.

«Что ж, — философски промолвил Мо, — быть может, Ньютоны и люди, но они почти такие же хорошие, как собаки».

«Это верно», — согласился Чайковский.

«Так что, мне кажется, как бы глупо, с нашей точки зрения, они ни поступали, мы должны верить им, — продолжал Мо. — Они никогда не сделают нам ничего плохого. И никогда не позволят, чтобы с нами случилось что-то плохое, верно?»

«Никогда!» — поддержала его Долли.

«Совершенно верно!» — воскликнула Чубби.

«Ни в коем случае!» — присоединился к ним Чайковский.

«Тогда о чем же мы беспокоимся?»

«Мо прав, — тявкнула Долли. — Теперь мне гораздо спокойнее!»