Глава семнадцатая
Глава семнадцатая
Видел егерь, как Сильвер в пургу крался на своем «Запорожце» из села. Но не судьба была в ту ночь столкнуться им на узкой дорожке. Били в стекло снежные заряды. Мигала огоньками приборная доска. Краем глаза видел егерь, как прыгали зеленоватые отсветы по наклоненному Натальиному лицу. Она молчала с того самого момента, как села в кабину. Не спрашивала, куда едут. Веньке было хорошо от ее молчания. Машина подныривала под косые полосы летящего снега и сама летела, падала вместе с кружившимися в свете фар снежными шапками. Снег падал на черную землю, они с Натальей летели вверх на праздник. Венька договорился со знакомым директором базы отдыха. Тот в служебном корпусе выделил номер люкс с камином, ванной комнатой, кухней и даже сауной.
Венька успел смотаться в город, купил продукты, шампанское. И теперь он в душе почему-то радовался тому, что она была такая строгая, будто чужая. Впереди у них была целая ночь. И было это хорошо.
Все так же молча он открыл входную дверь. В огромном трехэтажном корпусе не было ни души. Они поднялись в номер. В сумраке комнаты угадывались очертания большой двуспальной кровати. Венька потянулся к выключателю. Наталья поймала его за руку и стала неистово целовать скулы, глаза, нос, губы. Как целует сильно соскучившаяся молодая мать своего ребенка. Потом обвисла на нем, зашмыгала носом.
— Наташ, ты чего? — разлепил губы Венька. — Давай я тебе пальто расстегну. Щас разожгем тут камин. Шлепнем с тобой по стакану, Наташ.
— Давай уедем отсюда. — Она крепко сжала Венькины пальцы. — Я тебе никогда-никогда в жизни больше не изменю… Я тебя буду любить до самой смерти. Ноги тебе мыть буду. Уедем в город прямо щас, как есть. Устроимся где-нибудь работать… Никто знать не будет. Они не найдут тебя… Венка! — Она сползла на пол на колени. Вскинула к нему мокрое в слезах лицо. — Я как услыхала про черный венок, у меня все внутри оборвалось. С того часа ничего не вижу, не слышу. Меня спрашивают, а я не слышу… Ночью снилось, как они тебя убивали. Господи, так кричала… Я тебе крестик купила, освятила его. Дай, я тебе надену.
— Наташ, сперва, может, разденемся. Ну не плачь. Эт так, пацаны подурачились.
— Ага, пацаны. Пацаны тебе на подсолнухах грозили.
— На каких подсолнухах?
— Бандиты, у каких ты ружья поотнимал.
— Кто эт тебе дурость такую наплел?
— Мне Славик Неретин все рассказал.
— А где эт ты с Славиком была? — Венька куртку перестал снимать. — Ну-ка, ну-ка?!
— Вень, да что ты. — Она поцеловала складку между бровей. — Он же дочку в садик водит.
— Трепло… Я ему растолкую, куда Волга впадает.
— Вень, ничего не говори. Он же мне по секрету. Это я с тобой такая дурочка делаюсь. Я же змея. Говорю ему: тебе тоже венок с могилы подкинут. Егорову подкинули и тебе подкинут. Он опешил. Егоров, говорит, у бандитов ружья поотнимал, а я ничо…
— Так в пальто всю ночь и будешь сидеть? Раздевайся, тут тепло. Я пойду, дров принесу.
— Постой, Вень, я на тебя насмотрюсь. Я всю ночь на тебя готова смотреть. Каждую твою бровочку, каждую морщинку люблю. Волосочки все по одному перецелую… Постой, и я с тобой за дровами пойду.
— Наташ, давай уговор, ты будешь делать все, что я тебе скажу. Будешь?
— Буду. Все превсе, что ты мне скажешь.
— Садись вон в кресло. Нет, не к окну, ты в стекло отражение видеть будешь. Давай я тебе глаза шарфом завяжу. Садись. — Венька взял шарф.
— Ф-ф-у, от него волосы в рот лезут.
— Ну давай платком твоим.
— Да не буду я подсматривать. Можно, я на кровать лягу, посплю? Всю ночь не спала.
Она слышала, как Венька разжигал дрова в камине. Чуяла запах дымка, легкое тепло. Чувствовала, как ее накрывают одеялом, укутывают ноги. Угрелась и заснула.
Очнулась она от колючего поцелуя в щеку. Испугалась: «Петр опять пьяный…» и тут же все вспомнила, сладко выгнулась, зевнула:
— Иди ко мне, мой хороший. Знал бы ты, как я сладко спала, — не раскрывая глаз, протянула к нему руки.
— Ну поспи еще.
— Ты обиделся на меня? Да? Ну не обижайся, иди ко мне.
— Вставай, ужинать будем.
— А где ужин?
— Вон, тебя дожидается.
Наталья повернулась к камину, ахнула. В отсветах пламени горящих поленьев взблескивала зеленью бутылка шампанского. В красноватых искорках хрусталя медово отсвечивали яблоки. Ваза с ними будто висела над столом. Багряной ягодой рдела на тарелке красная икра. Отсветы пламени всплескивались по краю блестящего продолговатого блюда с кусками жареной рыбы, летучими мышами метались по потолку.
— Веня, Венька, ты… ты… Я не знаю, кто ты. Ты меня убил. — Она навзничь упала на подушку, раскинула руки. — Вень, скажи честно, это мне все снится? А запахи какие! Скажи, что все это наяву, Вень?
— Вставай, вставай соня.
— Я с голоду умираю.
— Раздевайся.
— Вень, давай сперва поедим. Все остынет же. Рыба остынет. Хочу рыбы!
— Это не то, что думаешь. Раздевайся.
— Прямо все-все?
— Все!
— Ты же сказал, мы щас не будем.
— Раздевайся, — хрипловато и глухо выговорил он.
— Я все сделаю, не надо со мной так грубо, — по-щенячьи жалобно пискнула она.
Он смотрел от камина, как она через голову снимала кофту, расстегивала бюстгалтер и как грудь выпрыгнула из узорчатых черных гнездышек. Стоптала юбку.
— Вень, можно я в трусишках останусь? Прохладно.
— Снимай. Все снимай.
— Ну поддержи, упаду. — Она запрыгала на одной ноге. Отбросила черный лоскуток на кровать, повернулась к нему лицом. — А сам?
Она стояла в двух шагах, плотно сведя коленки, прижав локотки к грудям, закрыв лицо ладошками. Сквозь растопыренные пальцы на Веньку смотрели любимые глаза. Ждали. Отсвет огня белым языком лизал изгиб бедра, заныривал в темную промежность.
— Теперь закрой глаза и подними руки. Не подглядывай, — откашлялся егерь, зашуршал целлофаном. Накинул на голову тяжелую ткань.
— Ой, Вень, оно холодное, — хихикнула Наталья. Закрутила головой, оглядывая платье. — Ой, Вень, включи свет. У меня никогда не было такого длинного красивого платья.
— Сядь. — Он взял ее за плечи и посадил на кровать, сам опустился на колени. — Дай ногу. Не туго?
— Ой, ой, я щас умру, мама! Какие туфельки чудные. Я всегда мечтала с ремешками над щиколотками. Веня-а, Веня, я щас умру от радости. И ты меня в этом платье похоронишь. Венька-а, — замотала головой. — Ну встань скорей, я тебя поцелую. — Бросилась на шею. Повалила его на кровать. — Венька, я тебя съем. Проглочу и буду носить в животе, и никто никогда меня у тебя не отнимет… Вень, а в ванной зеркало есть? Я на себя посмотрю.
— Постой, я тебя причешу. Поверни голову. Не крутись.
Как только он ее отпустил, бросилась в ванную. Из серебристого овала глянула высокая юная женщина в длинном вишневом платье с косым декольте и долгим разрезом до бедра. На ногах ее мягко светились бархатом черные туфельки на пронзительно тонких каблучках. У нее были сумасшедшие от счастья глаза. Волосы будто летели на сильном встречном ветре.
— Господи, неужели это я? — у женщины в зеркале заблестели слезы.
— Тебе не страшно? — спросила та из Зазеркалья.
— Я люблю его больше жизни, — будто споря с ней, сказала Наталья и вышла.
Они сидели за столом. Венька зажег две свечи. Включил музыку, шум ветра в верхушках качавшихся под окном сосен сливался с тихой музыкой.
— Я не хочу шампанского. Налей мне водки. Я все хочу, как ты. Пить, есть, дышать. Все-все. Давай на брудершафт. За нас с тобой.
Венька выбирал из кусков жаренной рыбы косточки, и она, как птенец, собирала губами с ладони рыбьи пластинки.
— Давай потанцуем.
Ему показалось, будто в комнату из камина выкатился черный клубок дыма.
— Вень, ты ешь сам. Все меня кормишь. Я, как ты говоришь, болыпенькая. Она взяла кусок рыбы. Через минуту закашлялась. Вскинула к Веньке исковерканное удушьем и болью лицо. Из широко растаращенных глаз катились слезы. Она замахала руками. Стала тыкать в стол.
— Чего ты?
— Корочку… Кость застряла.
— Сиди, не двигайся. — Венька запрокинул ей голову на спинку кресла. — Шире открой… Вон кость торчит. Не двигайся. Не надо языком. Щас достанем. — Он схватил свечу, расплавил над пламенем другой конец. — Теперь шире открывай рот и терпи. — Она что-то мычала, водила руками. — Выше голову, к свету поверни. — Он засунул расплавленный конец свечи ей в рот, прижал. — Потерпи, щас парафин застынет, и мы ее вытащим. На, смотри, вот твоя кость. Видишь, какие зазубринки…
Наташа осела в кресле, потерла горло.
— Думала все, умру. А ты меня спас. А я на тебя злилась. Задыхаюсь, а он мне еще эту дрянь в горло толкает… А где ты так научился, а?
— Да я все умею.
— Задыхаюсь, сама думаю, дура накаркала: «В этом платье меня похоронишь…»
— Давай выпьем для дезинфекции. — Венька покосился в сторону камина. Над поленьями подпрыгивали синеватые клочья пламени. — За нас. Выпьем и потанцуем.
Они почти стояли на месте, едва двигались в такт, будто не здесь, а за соснами рыдавшего саксофона. Вжимались друг в друга телами. Венька ладонями чувствовал сквозь текучий бархат изгиб ее бедер.
— Вень, поверни меня к камину попой, она у меня замерзла, — прихватывая губами его ухо, шепнула Наташа.
Каменея скулами, он собрал в горсть подол платья. Глаза ослепило белое, покачивающееся в такт музыке бедро. Схватил ее на руки и донес до кровати.
— Ты любишь меня?
— Я тебя обожаю.
— Ну подожди, я сниму платье.
— Не надо.
— Мы же его изомнем. И туфли. Разуй меня.
— Не надо.
— …
Они так и уснули, обнимая друг друга. Под утро все тише и тише качали куцыми головками за окнами сосны. Белела на полу свеча с впаявшейся рыбьей костью. В камине кружился пепел, завинчивался, уходил вверх. В трубе шуршало и всхлипывало, будто кто-то холодный и вечный жадно, взахлеб пил витавшую здесь эманации любви и нежности…
Очнулся Венька от капнувшего на лицо дождя. Открыл глаза. Над ним склонилась Наташа.
— Разбудила тебя, мой хороший, дура. Я уж час, как проснулась. Целую, целую тебя, а ты все не просыпаешься… Вень, ты не связывайся с ними… Не дай бог, с тобой что случится, я жить без тебя не смогу… Хоть ради сына поостерегись.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
Глава семнадцатая ЛЕССИ ПЕРЕХОДИТ ГРАНИЦУ
Глава семнадцатая ЛЕССИ ПЕРЕХОДИТ ГРАНИЦУ Медленно, упорно Лесси пересекала хлебное поле. Теперь она уже не бежала трусцой. Она еле плелась. Ее голова была низко опущена, хвост безжизненно повис. Худое тело пошатывалось, как будто ей нужно было прилагать все свои силы,
Глава семнадцатая
Глава семнадцатая Таким образом, день, на который возлагались такие ожидания, окончился весьма печально. Элис Ньютон потратила несколько часов, стараясь успокоить детей, но никто из них не внимал ее заверениям.— Все будет хорошо, — снова и снова повторяла
Глава семнадцатая
Глава семнадцатая Конечно, даже в такой очаровательной и красивой местности, как окрестности озера Мак-Дональд, встречались места далеко не столь приятные. Семейство Ньютонов еще не знало, что на противоположной стороне озера находился тот самый коттедж, который снимали
Глава семнадцатая
Глава семнадцатая Когда Ньютоны приехали в «Тренировочный лагерь для щенков», полковник Хаппер уже ждал их. Он был одет в полевую униформу, а к поясу его было подвешено множество различного снаряжения весьма грозного вида. Там были бинокль и фляга, полевой видоискатель и
Глава семнадцатая
Глава семнадцатая До обеда они с хирургом вытаскивали из промоины «Ниву». Извозились в грязи. Замерзли. Выпили спирта, закусили снежком. Домой Венька заявился под вечер. В доме было уже полно народу. Подошла Венькина мать. Приехала сестра с мужем.Егерь крепко удивился,
Глава семнадцатая
Глава семнадцатая Слухи, будто клочья горящей соломы в ураган, несло по селу. Кто-то видел, как вели под автоматами братков. И летело: «Чеченские боевики захватили садик…» «Собаки-людоеды разорвали воспитательниц. Дети закрылись в спальне…» «Поймали белую собаку с
Глава 1
Глава 1 Неожиданный стук в дверь переполошил семейство Паркеров. Был вечер, половина девятого. Сэм с громким лаем первым бросился в холл. Вслед за ним, заливаясь радостным смехом, засеменила пятилетняя Сара.— Я открою! — крикнул Нил. — Замолчи, Сэм! Тихо! Это и к тебе
Глава семнадцатая ВСЕ РАЗЪЯСНЯЕТСЯ
Глава семнадцатая ВСЕ РАЗЪЯСНЯЕТСЯ Томи бежал через лесопосадки, и ветки сосенок хлестали его по лицу. На этот раз скорость его ногам придавал страх. Оглянувшись назад, он успел заметить такое, отчего прямо-таки полетел как на крыльях. Во-первых, мужчина сжимал в руке
Глава семнадцатая Дисплазия тазобедренного сустава и дрессировка
Глава семнадцатая Дисплазия тазобедренного сустава и дрессировка Дисплазия тазобедренного сустава — наследственная болезнь, которая вызывает неправильное развитие тазобедренного сустава. Она наиболее часто встречается у крупных пород собак, а у некоторых из них
Глава семнадцатая Спортивные соревнования собак по европейской системе
Глава семнадцатая Спортивные соревнования собак по европейской системе К-9 — домашние сторожа и личные телохранители В чем разница?Собаки сегодня используются во многих областях, и в каждой области существуют свои специфические особенности, в которых путаются новички.
Глава семнадцатая Охранные собаки — несколько подлинных историй
Глава семнадцатая Охранные собаки — несколько подлинных историй За многие годы через наши руки прошли тысячи собак, и, разумеется, нам приходится иметь дело с их хозяевами. Помимо всего прочего, наша работа интересна еще и тем, что она полна неожиданностей. Ведь никогда
Глава 5. ЧТО С НИМ?
Глава 5. ЧТО С НИМ? Теперь, когда утекло столько времени и пронеслось много неизмеримо важнейших событий, вспоминать о том, что связано с мирными ушедшими днями, было приятно и дорого. Эх, жаль, нет доктора, чтобы посмеяться вместе. Но он еще поприветствует Яранга и его
Глава 6. ЧТО С НИМ?!
Глава 6. ЧТО С НИМ?! Только один раз в прошлом, пять лет назад, было нечто подобное. То был первый случай, когда он показал свой нрав, так сказать, свое личное и чрезвычайно субъективное отношение к событиям. Надя также ломала голову, пока все не разъяснилось. Впрочем, до конца,
Глава семнадцатая. Красивый поселок и отвратительное зрелище
Глава семнадцатая. Красивый поселок и отвратительное зрелище Следующую остановку мы сделали у дома бакенщика – уж очень экзотическим выглядело его жилище, этакая избушка на курьих ножках – железных трубах (как позднее я узнал, чтобы ее не затопляло в половодье). В
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. Сила игрушки
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. Сила игрушки Люди часто пропускают возможность, потому что она одета в рабочую одежду и выглядит как работа. Томас Эдисон Боже, благослови Мэри Рэй. В октябре 1996 г. я имела удовольствие встретиться с Мэри Рэй, судьей по аджилити из Рэгби, Англия. В США
Глава семнадцатая. Привидения и Черти
Глава семнадцатая. Привидения и Черти Каждый знает, что крушения на воде довольно неприятная штука. Во-первых, они всегда застают нас врасплох. Во-вторых, никогда не знаешь, чем они закончатся. И в-третьих, в происшествиях такого рода люди, как правило, впадают в панику и от