Глава десятая
Глава десятая
После рейда Венька заехал на работу. Его кабинет на двоих с охотоведом находился на втором этаже здания райадминистрации. Он поднимался по лестнице, придерживая другой рукой, как букетик гвоздик, красную от проступившей сквозь бинт крови кисть. Отвернулся к перилам, пропуская спускавшуюся навстречу молодую женщину в блестящем плаще.
Еще до того, как она сказала в спину «Вень, здравствуй!», отчего-то как там, на водохранилище в момент перед броском катера, пересохли губы и заколотилось сердце.
— Драссте. — Он, не оглянувшись шагнул выше. «Она умерла. «Примите соболезнование связи трагической гибелью вашей дочери Натальи». Ее закопали в землю, засыпали песком, где сосны», — заныл в ухо тот самый армейский комар, что три года назад на посту у складов зудел ему про свинцовые таблетки.
— Ты меня, Вень, не узнаешь? — подняв к нему лицо, спросила женщина.
— Ты откуда? — прижимая к груди руку, как чужую, спросил он.
— Из Плесецка, Вень. — Из-под кожаной черной кепки с узким козырьком обрезанно горела рыжая челка с белой прядью. Картинно обведенные фиолетовые глаза уходили остриями к ушам. В пол-лица кроваво-нагло блестели губы.
Ее взгляд из фиолетовых бойниц упал на окровавленный бинт. Женщина ойкнула:
— Больно, да? — И лакированная маска на ее лице разбежалась трещинками сострадания. Расширенные серые глаза сияли сочувствием и радостью.
— Вень, а чем ты так сильно?
— Бандитская пуля. — Он улыбнулся во все небритое закопченое у костра лицо той гагаринской улыбкой, что она так любила: «Жива она, она жива». Он ухватился здоровой рукой за перила, будто боясь взлететь к побеленному потолку. Обрадовался, как может обрадоваться человек, долгие годы считавший себя убийцей и вдруг встретивший свою жертву живой и веселой.
Они спустились с лестницы, отошли к окну. Большие серые глаза будто целовали его небритое лицо.
— Прости меня, — бесцветным голосом сказала она. — Нашу с тобой любовь я всю изваляла в грязи. Прости!
— Я что. Я ничего. Брось… Жизнь… — Венька спрятал раненую руку под полу куртки. — Говорят, ты к нам насовсем?
— Да. Петра из армии, — она провела пальцем по стеклу сверху в нижний угол рамы, — убрали. Приходила вот на работу устраиваться. В садик воспитательницей. Ты, говорят, на молодой женился. — Не дождавшись ответа, тряхнула челкой. — Детей твоих буду воспитывать. У тебя дети есть, Вениамин Александрович? — На серые ясные глаза пала тень фиолетовых ресниц.
Венька взбежал по лестнице. Толкнул дверь в кабинет. Охотовед, мужчина лет сорока, сидевший за столом, поднял от бумаг голову, прицельно посмотрел на егеря:
— Откуда ты такой веселый, станишник? По лебедям ездили? — И засмеялся.
— С рейда. На Ветлянке были.
— Скажешь, и руку там тебе испортили. Ты зря улыбаешься. — Александр Иванович подвинул телефонный аппарат на край стола. — Тебя с утра два прокурора ищут, обзвонились.
— Ну, Александр Иванович. Сегодня первое апреля, что-ли?
— Ага, декабрь щас тебе будет. — Охотовед рад был возможности отвлечься от своих бумажек. — Танчура твоя раз десять звонила. Курьяков тоже раза три уж звонил. Говорит, как появишься, чтоб срочно с ним связался. Что, кого из крутых зацепили?
— Да еще не знаю.
— Чо ты так цветешь? Она те задаст. Звони! А рука-то чо? Кость цела?
— Я и так щас домой поеду. Протоколы вот возьму.
Во дворе Венька прижал рукой кинувшуюся навстречу Ласку. Чмокнул в холодный нос. Лайка отскочила, фыркнула недовольная необычным для хозяина проявлением чувств.
— Где был? — С порога Танчура ожгла мужа злыми красными глазами.
— На работе. — На лице его еще держалась шалая улыбка.
— Чего ты врешь! — выкрикнула Танчура. — Я тебе на работу сто раз звонила.
— Тань, я в рейде был.
— Врешь и самому аж смешно. Я всю ночь не спала, а он лыбится. — Губы у Танчуры некрасиво кривились, дрожали. Она всхлипнула: — Как дура жду его…
— Тань, ну что ты волну гонишь? В рейде на Ветлянке были. Хочешь, Рассохину позвони, спроси.
— Рассохин твой такой же бабник. Еще кому расскажи, в рейде. А где же рыба? Ты из рейда всегда рыбу привозил. Где?
От вида ее румяного, блестящего от слез злого лица, у Веньки заныла раненая рука.
— Дай, я хоть разденусь, а!
— Ой, где эт тебе так руку?
— Комар укусил.
— Мотаешься по ночам, где ни попадя. Лезешь. Больше всех тебе надо. Тебя, дурака, и посылают.
— Да пошла ты, — вгорячах Венька, сдергивая рукав, зацепил рану. — С порога. Пожрать бы чо дала.
— Где мотался, там пусть тебя и кормят! — В приоткрытую дверь было видно, как Танчура упала лицом в подушку, содрогалась всем телом.
«Как она испугалась, когда увидела руку. Глаза какие стали…»
— будто волной прихлынула давешняя встреча с Натальей, и это мгновенное воспоминание смыло всю злость на Танчуру Он прошел в комнату, присел на кровать, погладил жену по голове:
— А чо поесть-то?
— Голубцы на плите, отозвалась Танчура. — Старалась пораньше.
— Класс. Молодчина. — Венька чмокнул ее в ухо.
Танчура вскинула к мужу мятое зареванное лицо с прилипшей к брови пушинкой:
— Я пока тебя ждала, два раза разогревала.
— Слушай, а чо эт у тебя все лицо в веснушках? — Венька еще раз чмокнул в щеку. — Какие-то веснушки крупные.
— Вень, я рыбы соленой хочу, — по ребячьи надула губы Танчура.
— Где ж тебе ее возьму?
— В гараже там с осени вяленая на проволоке.
— Поем и схожу.
— Я щас хочу. Трудно тебе сбегать.
— Я со вчерашнего дня толком не ел. Приспичило тебе!
— Ты чо, совсем слепой! — Глаза Танчуры опять взялись гневом.
— Соленого хочу. Беременная я!
Венька выскочил в гараж. Долго стоял в темноте. Бетон сквозь резину подошвы леденил голые ступни. Звенели, дробились в сознании два голоса: «На молодой женился… Буду детей твоих воспитывать». «Беременная я!»…
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
Глава десятая
Глава десятая В тот же день, поздно вечером, когда семья Ньютонов уже разошлась по своим комнатам, Райс беседовала с Бетховеном.Она снова и снова обсуждала свой короткий разговор с Марком, пытаясь найти в нем какой-то скрытый смысл.— Понимаешь, я знаю — это не означает,
Глава десятая
Глава десятая Несмотря на то, что настал понедельник, утро было чудесное. Мистер Ньютон встал рано — ему не терпелось вернуться на свою фабрику и заняться сотворением ньютоновских спортивных освежителей. Однако он попытался найти время, чтобы немного расслабиться,
Глава десятая
Глава десятая Полковник Хаппер твердо придерживался мнения, что собак нельзя наказывать, если те не понимают, в чем провинились. Ни он, ни Варник и представить себе не могли, что щенки решили сбежать. Оба человека подумали, что маленьким сенбернарам просто захотелось
Глава десятая
Глава десятая Учебное плавание длилось весь остаток дня, пока мистер Ангстром наконец не убедился, что Джордж освоил основы судовождения. Когда яхта наконец развернулась и взяла курс обратно в порт, мистер Ангстром дал несколько советов напоследок.— Не пытайтесь ввести
Глава десятая ПОРАЖЕНИЕ САМСОНА
Глава десятая ПОРАЖЕНИЕ САМСОНА На следующее утро, бредя вверх по склону за газетами, мы являли собой жалкое зрелище — Чарльз с пластырем на носу, я с пластырем на руке, а сзади на трех лапах ковыляет Соломон. Ну прямо отступление из Москвы, сказал священник, открывший
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Глава десятая
Глава десятая Георгин выл долго……отец несколько раз вставал, стучал в заколоченную дверь, орал на певца, ругался. Стюдебеккер ненадолго умолкал. Но вдохновение его не оставляло. И, переждав, пока в доме установится тишина и голос его будет особенно хорошо слышен, он
Глава десятая
Глава десятая После рейда Венька заехал на работу. Его кабинет на двоих с охотоведом находился на втором этаже здания райадминистрации. Он поднимался по лестнице, придерживая другой рукой, как букетик гвоздик, красную от проступившей сквозь бинт крови кисть. Отвернулся к
Глава десятая
Глава десятая Танчура возилась у плиты с ужином. Любила она мужа хорошим обедом порадовать. Как он ест, любила смотреть. Услышала: прогудела у ворот машина. Хлопнула дверь.«Если опять скажет, в рейд, назовусь, я с тобой. Каждый день с ней, сукой, рейды. Бабы в глаза
Глава десятая
Глава десятая … Волчица бежала по санному следу. Принюхивалась к каплям мерзлой крови, накапавшей из саней с лосиной туши. След привел их на поляну, где охотники разделывали лосиху. Еще до того, как стая выбежала на поляну, от темневшей на снегу горки внутренностей
Глава десятая. Две молнии
Глава десятая. Две молнии Несмотря на позднее время, было еще светло, дул теплый ветерок, но дул как-то обманчиво – то с одной стороны, то с другой. В конце концов этот теплый ветерок надул холодные тучи: вначале серые, затем бурые и в конце концов над дорогой появились
Глава десятая
Глава десятая Элла высматривала отца в окно почти час, пока наконец он не вернулся домой.– Извини, я опоздал, дорогая. Столько дел нужно было закончить до рождественских праздников, – объяснил он, обнимая её.– Ты её видел, папа? Пока ты добирался до дома, ты видел