МЫ — ПРЕКРАСНАЯ ПАРА ИСТОРИЯ ВОЛЬФА И ОНИКИ
Информация для рассказа предоставлена хозяйкой Вольфа и Оники Ульяной Оленченко
ВОЛЬФ И ОНИКА. Фото Ульяны Оленченко
— Вольфушка, можно, я первая рассказ начну? Уступишь даме? — Оника кокетливо наклонила свою великолепную голову.
— Хорошо, дама, начинай! — буркнул большой маламут и ухмыльнулся.
— Так вот, позвольте представиться: Оника, можно просто Оня. А это Вольф, мой муж, сосед и друг. Мы оба маламуты. — Собака тряхнула головой и посмотрела на пса, он кивнул. Оника продолжила:
— Мама Ульяна взяла нас в свою стаю одновременно, мне тогда было пять месяцев уже, а Вольфику — меньше двух. У нашей стаи большая территория, нам с мужем построили отдельные вольеры во дворе, но любим мы бывать и в логове нашей мамы Ульяны и папы Серёжи.
— Да, у них там лежанки мягкие, спать удобно. — Сказав это, пёс лег и вытянул лапы.
— Дорогой, не перебивай! — Оника посмотрела на Вольфа с укором. Да, ты прав, лежанки у них удобные, и они не против, чтоб мы на них спали. Кормят тоже нас хорошо, помимо сухариков, дают и мясо, рыбку, творожок, овощи… м-м-м, аж слюнки потекли. — Собака облизнулась.
— Да, и в животе заурчало. Только вот со стола есть не дают.
— Ну, а тебя это, можно подумать, останавливает? Нужно только момент подходящий выбрать, чтоб не видели. Ну, вот опять ты меня перебил!
— Оня, не сердись, я не перебил, а дополнил.
— Ну, ладно, рассказываю дальше. Игрушек у нас тоже много. Особенно любим пищащие, самая любимая игрушка — хорёк, правда, он на хорька уже и не похож. А однажды, представьте, я даже за живой лаской охотилась. — Глаза Оники заблестели при этом воспоминании.
— Ага, кто ещё за кем охотился. Мама Ульяна рассказывала, что вы потом сами ели ноги унесли. — Маламут высунул язык и оскалил зубы в улыбке.
— Вольф, ну вот опять ты встреваешь? Я просила? — рыкнула Оня. А потом продолжила: — Гуляем мы много в полях и в лесу. Чтоб быть в форме, занимаемся спортом, таскаем шины, катаем маму Ульяну на лыжах…
— Ага, только она иногда их теряет.
— Точно, хи-хи. А еще смешно, что лыжники нас боятся.
— Дорогу зато уступают.
Оба маламута беззвучно смеялись, губы растянулись в улыбке, клыки блестели.
— А вот дети нас любят! — просмеявшись, продолжила Оника. — На лыжной базе их много, на горке катаются, на санках, лыжах. Но когда нас видят, то бросают свои занятия, бегут к нам гладить, фотографироваться, обниматься. Обожаю детей!
— Ну, не знаю… шумные они слишком! — Ее муж нахмурил брови.
— Щенки тоже шумные, ты же их всё равно любишь?
— Ну, щенки-то родные, хочешь не хочешь, а наша стая!
— Ладно, опять сбил, ты меня с мысли… О чем я? А, о прогулках! Летом мы велик таскаем, катаем наших. Иногда, правда, случается, что они падают. Но мы не виноваты… Правда, Вольф? А ещё летом мы купаемся…
— Ага, заходим в воду по пузо.
— И к нам приезжает друг Норд, мы вместе гуляем…
— Это он к тебе приезжает, и вы вместе гуляете! — Пёс нахмурился.
— Ой, Вольф, не ревнуй! Ты тоже мог бы с нами гулять, гулял же раньше. Только не нужно было с ним драться.
Тут Вольф вскочил:
— А если он меня бесит? Наглый! Самоуверенный!
— Ладно, ладно, Вольфик, тише. Не будем больше о нём!
— А ещё этот сосед бульдогообразный… задира мелкий. — Вольф всё больше распалялся. — Тоже бесит, съел бы его, если бы мама Уля не останавливала.
— Тут, я с тобой согласна, — кивнула Оня. — Меня он тоже раздражает. Но вернёмся к прогулкам. — Её тон снова стал миролюбивым. — Иногда нам хочется приключений, и мы убегаем от наших…
— Это тебе хочется приключений, и ты убегаешь. — Вольф не мог успокоиться. — А я с тобой бегу только для охраны. Ведь всякое может случиться. А потом достается от мамы нам обоим, хотя виновата ты!
— Всё! Опять я виновата! Не буду больше ничего рассказывать… Хочешь — сам продолжай…
— Ну и продолжу, а ты, Оня, дуйся, если нравится. — Спустив пар, Вольф продолжил уже спокойно: — Я про выставки расскажу. Мы с Оникой красивые собаки, и мама Ульяна, конечно, водит нас на конкурсы. Оценки у нас всегда высокие, и титулы уже есть. — Его тон стал хвастливым. И, конечно, такие шикарные собаки, как мы, допущены в разведение, и нам можно иметь щенков. Оника впервые стала мамой в два года. — Его голос стал мягким и он улыбнулся: — Она очень хорошая мать, заботливая. Если щенки голодны, её не остановит даже закрытый холодильник! Я ею горжусь.
— Ах, Вольф, ты, правда, так считаешь? — Оника заглянула в темно-карие глаза мужа.
— Ну, конечно, милая! Дай, лизну тебя в нос.
— Ты прощён! Дай, я тоже оближу тебя!
Маламуты потерлись мордами, Вольф лизнул Онику в темный нос. И продолжил:
— У нас и сейчас есть шестеро маленьких прекрасных деток, и Оня чудесно справляется с их воспитанием. Ну, и я тоже помогаю.
— Да, мы дружная стая! Все очень любим друг друга.
— Вот на этой счастливой ноте давай и закончим наш рассказ. — Вольф встал. — И пошли уже есть, мама Уля зовёт!