ПЕРВЫЕ ПРОГУЛКИ, или ОТКРОВЕНИЕ ТОРА-6

Это случилось внезапно. Хотя нет, предвестники были ещё за несколько дней. Мой Человек принес странное украшение, которое надели мне на шею, за ним тянулась длинная верёвка. Мне было непривычно, я уже собрался снять его лапами, но тут мне дали вкусняшку, и ещё одну, и ещё… «Ладно, поношу немного, раз вам так хочется, дайте мне ещё сухарики!» Эти новые штуки назывались «ошейник» и «поводок». Ошейник можно было носить и без поводка, а вот наоборот не получалось. Каждый раз, когда на меня их надевали, мне совали под нос лакомство и просили идти рядом. Скоро я привык к этим штукам и уже не обращал на них внимания… хотя нет, поводок я иногда грыз.

Так вот, через несколько дней после появления ошейника началась суета. Моя стая надела свои уличные шкуры, на меня надели поводок, и тут я понял, что сегодня я иду с ними! Сначала я очень обрадовался, что мне не придется сидеть в логове одному, но радость быстро сменилась страхом.

Сначала был ужас — лифт. Это маленькая комната, которая сама закрывает двери; если не успеешь зайти, то может за хвост укусить. А потом она ещё движется, вибрирует и дребезжит. Я не хотел туда заходить: «Нет, и не просите, даже за вкусняшку не пойду». В итоге Мой Человек взял меня на руки; это тоже, между прочим, страшно.

И вот мы на улице. Когда я жил в питомнике всё было по-другому: невысокий дом, высокие деревья, зелёная трава, солнышко, а тут… Дома были громадными, трава — жухлая, деревья без листьев, а на земле лежали белые и холодные пятна. И ещё эти ужасные машины! Как их было много! Некоторые даже двигались.

Мой Человек пошёл вперёд и стал звать меня за собой. Его жена держала мой поводок, а детёныш бегала рядом. Они совсем не боялись улицы. «Ну ладно, пойдемте».

Мы пришли на небольшую площадку рядом с домом. Тут всё пахло другими собаками, их людьми, машинами, было очень много незнакомых запахов. Мой нос принялся за дело. Я очень быстро устал и захотел назад, в свое логово, но Моя стая как будто чего-то ждала. Я походил ещё немного и нашёл свою пеленку: «Странно, а она что здесь делает?» Наконец, мы пошли домой, опять был страшный лифт, и вот я в логове: «Фуф, я в безопасности, можно и в туалет сходить…»

С тех пор мы стали гулять каждый день. В лифт теперь меня заманивали с помощью сыра. «О, сыр, какой у него запах, за него я на все готов, даже лифт мне не страшен!». Мы все дальше отходили от дома, я все меньше боялся машин, за исключением перекрестков дорог: там этих чудовищ было так много, что я от страха не мог заставить себя идти.

Но самое ужасное, что я видел на улице, — это были трамваи. Это просто монстры — огромные, грохочущие, с горящими глазами. Я цепенел от их вида, мне хотелось расплющиться на земле, стать маленьким и незаметным. Мой Человек или его жена присаживались ко мне, и я прятался у них между лап. Но даже это не помогало мне преодолеть страх и ощутить себя в безопасности, пока чудовище не скрывалось из виду. И я ещё долго слышал его рев, чувствовал, как дрожит земля. Преодолеть этот страх у меня не получалось даже с помощью сыра.

Я запомнил, где можно встретиться с трамваем, и категорически отказывался ходить в ту сторону. Мой Человек хитрил, я не понимаю, как, но часто, даже если мы шли в противоположную трамваям сторону, мы все равно оказывались недалеко от этих монстров. И я опять дрожал от ужаса, но я видел, как был спокоен Мой Человек при их приближении. Со временем я стал доверять ему, мой страх прошёл.

На улице мы встречали других собак. Сначала я побаивался их немного, а потом со многими подружился. Я хотел играть, я был готов к новым знакомствам, но некоторые собаки были недружелюбны, они пугали меня или уходили, не желая разговаривать. Хорошо, что я вспомнил, чему учили меня взрослые собаки в питомнике, как показать большим псам своё уважение и подчинение.

Кроме собак, к нам часто подходили люди. Я всем нравился, все хотели со мной познакомиться, подружиться, но мне самому нравились далеко не все. Я любил маленьких детёнышей, я не боялся их, так как уже привык к своему, а они были с ним похожи. А вот детёнышей постарше, я опасался, к взрослым тоже относился выборочно. Если человек был спокоен, я сам подходил знакомиться, а вот если он лез ко мне, я предпочитал отойти.

Когда я перестал бояться чудовищ, прогулки стали приносить мне огромное удовольствие. Тут было много вещей для игр: палки, ветки, листья, пакеты, иногда я даже находил еду, например, хлеб. Но Мой Человек забирал еду прямо у меня из пасти. На меня надели намордник, это очень неудобное приспособление. Он не давал мне ничего взять в рот, в него набивался снег, я пытался снять его лапами, и изредка мне это удавалось. А однажды появилась странная штука, она набрасывалась и звенела, когда я пытался поднять что-нибудь с земли. Потом я заметил, что она прячется в шкуре Моего Человека и угрожающе позвякивает, когда мой нос чует что-нибудь съедобное. Теперь я ел только дома.

Теперь я вырос и прогулки стали обыденностью, мои страхи исчезли, я могу запросто идти в метре от трамвая и даже уши не прижму. Ещё я понял, что с земли есть не стоит, ведь у Моего Человека всегда с собой есть сухарики или сыр, и можно просто подойти и попросить перекусить. Теперь я не боюсь потеряться, не боюсь людей и собак, но один страх все же сидит где-то глубоко внутри — страх фейерверков. Но это уже другая история…