МОИ ВОСПОМИНАНИЯ ДЕТСТВА Валерия Миргородская (редактор В. Малыхина)

БУРАН. Фото Валерии Миргородской

Здравствуйте, я — Буран, аляскинский маламут, рождённый в Якутии, в городе на берегу реки Лены. Там зима длится восемь месяцев, а ртуть в термометре опускается ниже отметки в минус шестьдесят градусов.

Моя человеческая мама Лера рассказывала, что мои родители — маламуты из лучших питомников Байкала. Отец Норд — мощный и сильный маламут, очень серьёзный и сдержанный, а моя мать Веста, наоборот, весёлая плюшевая маламутиха, хитрая и активная. Но, по словам мамы Леры, я похож на отца.

На днях мне исполнится десять месяцев, но многие думают, что я старше: ведь я уже огромный и мощный — недаром зовусь Бураном!

Появился я в стае у Мамы Леры и Папы Егора в октябре прошлого года. Помню хорошо тот день. Во время совместного ужина с моими братиками и сестричками я заметил, что во двор зашли два незнакомца. После того, как мы поели, эти люди стали играть с нами, они гладили и обнимали родителей-собак, а между собой о чём-то шептались… Тогда я был очень мал и не понимал, что это они выбирали щенка. Меня, как и других щенков, несколько раз брали на руки; наконец, мужчина (а это был Папа Егор) определился, взял меня и отнёс в машину. Я был сыт, и от этого меня клонило в сон, поэтому я не беспокоился и спокойно уснул у женщины на руках.

Когда я проснулся, уже было темно, машина не двигалась, и мы все вышли на улицу. Меня опустили на мягкий свежий снег. Тогда я огляделся и понял, что место неизвестное, и самое страшное то, что я тут совсем один с этими незнакомцами. Захотелось убежать и спрятаться. Я увидел поленницу и побежал к ней. Среди дров было много ходов; я полез между бревнами, но застрял среди них. Меня считали самым крупным щенком в нашем помете, только не думал я, что лишний вес когда-нибудь меня подведет. Чужие мне люди суетились, их руки пытались дотянуться до меня, в их голосе я слышал тревогу. Хотя добраться до меня у них пока не получалось, но это не слишком успокаивало. Я начал плакать… я звал свою маму, братьев… Вскоре мужчина все же вытащил меня и крепко, но бережно прижал к себе.

Потом меня принесли в очень большой дом, подарили много игрушек и показали моё «место». Я все осмотрел; особенно мне понравилась кухня: там пахло мясом и молоком. Вдруг я увидел, как из другой комнаты вальяжно входит белый кот. «Это Вася, знакомься, малыш!» — сказала женщина (позже она стала для меня Мамой Лерой). Я так обрадовался, что не единственный четвероногий в этом доме! Сразу же налетел на кота с объятиями, но Васька быстро убежал вверх по лестнице, куда я, со своим толстым брюшком, забраться не смог. «Ну и ладно!» — подумал я, и весь вечер провел в играх с новыми, но теперь уже интересными для меня людьми.

Долгое время у меня не было постоянного имени. Мама Лера с Папой Егором часто спорили на эту тему, придумывая множество имен. Каждый день меня называли новой кличкой, и я не мог понять, как же меня зовут на самом деле. Меня звали Тарыном, Алмазом, Амануком, Нануком, Алданом. Наконец, мама Лера сказала папе: «Раз тебе не нравится ни одно из предложенных имён, и сам ты тоже ничего не предлагаешь, быть ему Бураном». И она прижала меня к себе. С тех пор, мое имя — Буран.

С каждым днем я рос всё больше, и любили меня всё сильнее. Засыпал я теперь всегда у Мамы Леры на руках. С ней я чувствовал себя в безопасности: я понял, что она и есть вожак в нашей стае. Она проводила со мной много времени: играла, занималась, а иногда баловала разнообразной вкусной едой. Но могла быть и строгой, ей не нравилось, когда я играл с диваном или с котом. Этот Васька всегда недоволен, я чувствую нутром его скверный характер. Все мои игры ему не нравятся, особенно игра с его активным белым хвостом, и хотя он не даёт сдачи, но все равно не нравится мне. И я не понимаю, почему мама с папой его так сильно любят.

Время шло, я всё рос, каждый месяц меня взвешивали и замеряли. Удивлению по поводу моих размеров не было предела. «Они что, не знали, кого берут?» — думал я. Но в глазах моих человеческих родителей была гордость и восхищение, любовь и нежность.

Конечно, не раз меня несправедливо наказывали из-за мелочей. До сих пор, не понимаю, почему Маме не нравилось, когда я развивал свои способности. Больше всего в щенячестве я любил разрывать носки и выдирать нитки с диванов и ковров — они же выглядели, как злые змеи. Вот я и старался оградить родителей от этих чудовищ, но все мои попытки укротительства заканчивались наказанием.

Вскоре мне построили очень большую и красивую будку, в ней было много сена, ощущался запах лета, свежескошенной травы. Но мне в ней было жарко, поэтому я спал просто на снегу. Мама Лера все переживала, что я не сижу в такой прекрасной теплой конуре. Как она не поймет, что я — аляскинский маламут и мне не страшны эти якутские пятидесятиградусные морозы, у меня выросла такая шуба, которой может позавидовать даже бурый медведь.

Ждите продолжения моей истории, а мне уже пора — обедать зовут.