Настоящий переводчик с собачьего

Дэдди был в моей стае уже лет семь к 2004 году, когда я начал съемки шоу «Переводчик с собачьего». Я с самого начала решил брать его с собой, и он оказался настоящим хитом программы. Мгновенно его популярность у публики достигла такой степени, что его назвали, возможно, лучшим представителем породы питбулей, каких только предлагали медиа за очень длительный период.

Дэдди был абсолютной противоположностью образа того «злобного» питбуля, стереотип которого часто эксплуатировался в прессе. Каждый, кто видел шоу, мгновенно начинал думать о нем как об очень мудром человеке или шамане, который оценивает любую проблемную ситуацию, а затем объясняет всем остальным, как нужно поступать.

Как духовный лидер, Дэдди обладал неисчерпаемым запасом терпения к слабостям и глупости других. В нем не было ни капли жестокости. Он ни разу никого не укусил – ни собаку, ни человека. Если загнать собаку в угол, большинство, пытаясь защитить себя, естественно используют зубы как последнее оружие – но я, правда, не думаю, что Дэдди хотя бы раз такое пришло в голову. Без единой неудачи, все, что требовалось, чтобы разрядить любую ситуацию, – это его успокаивающее присутствие и стоическое достоинство.

Я всегда называл Дэдди «послом его породы», потому что, хотя он и выглядел пугающим, где угодно его общество было комфортным для любой собаки или человека. Если в нашей семье происходили какие-то ссоры, Дэдди входил в комнату, и напряжение как-то сразу снималось. Если я встречался с кем-то впервые и не знал, о чем говорить, Дэдди, гигант от ушей до кончика хвоста, вместе с его неожиданно деликатными манерами становился прекрасной затравкой для любого разговора. В какой бы ситуации я ни оказывался, личной или профессиональной, Дэдди приходил, и чудесным образом все вокруг становилось гораздо лучше.

Дэдди участвовал во многих эпизодах «Переводчика с собачьего», и его специальностью было оказание помощи в моей работе с реабилитацией самых агрессивных и трусливых собак. Нередко, когда я не был уверен, что делать в этом случае, я звал Дэдди и наблюдал за его поведением с проблемной собакой. Он никогда не устраивал драк и не вынуждал собаку сбежать. Он спокойно оценивал ситуацию, а затем реагировал на нее в соответствии с тем, что видел и чувствовал. И что бы он ни делал, инстинктивно дополняло ту стратегию реабилитации, которую я выбирал для этой собаки. Конечно, Дэдди всегда выбирал правильно.