ГЛАВА XIV КРУГ ТЫСЯЧИ ДРУЗЕЙ
ГЛАВА XIV
КРУГ ТЫСЯЧИ ДРУЗЕЙ
Однако же я не хочу заканчивать книгу грустными размышлениями о бренности всего земного, и поскольку наш разговор о собаках и собаководстве вообще носит очень свободный характер, позволю себе остановиться еще на одном моменте, не имеющем, быть может, на первый взгляд, прямого отношения к теме, но именно который, по моему глубокому убеждению, и венчает все дело, давая большое моральное удовлетворение. Духовные запросы составляют важнейшую часть всей деятельности человека, и это целиком относится и к нам, поклонникам собаки, ибо мы, любители, занимаемся собаководством прежде всего для души.
Существует обывательский взгляд на собаководство: что-де собак держат те, кто одинок, не имеет детей, но имеет много свободного времени, кто хочет замкнуться в своем мирке.
Я утверждаю диаметрально противоположное.
Ваш Рэкс — это средство общения с большим кругом людей, из которых многие могут стать самыми настоящими вашими друзьями.
Кажется, я уже отмечал, что собаководы очень общительны, и дух коллективизма, товарищества чрезвычайно развит в их среде. И это, быть может, самое дорогое, самое прекрасное, что лично мне принесло увлечение собаководством.
Я помню, как впервые приехал в Ленинград, не зная в этом городе никого, имея лишь в записной книжке несколько телефонных номеров, принадлежавших тамошним любителям. И что же? Уже через полчаса я имел по крайней мере полдюжины приглашений остановиться там-то и там-то.
«Собачники» — отзывчивый народ, а узнав, что кто-то из них терпит нужду, сделают все, чтобы помочь товарищу.
А уж как встретились — сколько разговоров, бесконечных общих интересов, шуток, — как будто вы знаете друг друга тысячу лет!..
Приезжая в Москву, я первым долгом обзваниваю по телефону всех знакомых собаководов, и — будьте уверены! — после этого мне не придется скучать!
Вероятно, тут идет что-то изнутри. Человек, любящий собак, животных, вообще все живое вокруг себя, не может не относиться радушно, приветливо и к себе подобным. И это, я считаю, самая драгоценная черта собаководства.
Вот потому-то я и не хочу, чтобы эта книга или хотя бы какие-то ее главы были восприняты как траурный панегирик в честь Джекки и других погибших собак.
Да, Джекки не стало, как не стало Джери и Снукки, моих первых четвероногих друзей. Вечный круг жизни и смерти не изменишь. Но осталось нечто, над чем не властна даже смерть: мои чувства и чувства многих и многих других людей, составляющих вместе со мной один большой и тесный круг дружбы.
Друзья-собаки подарили мне много друзей-людей. И вот за это я больше всего буду всегда благодарен им.
Эти друзья-единомышленники — не только среди моего ближайшего окружения. Собаки подарили мне бесконечное множество друзей даже из числа тех, кого я никогда не видал и в большинстве случаев вряд ли когда-нибудь увижу. Они рассеяны повсюду, нити этой дружбы тянутся по всей нашей необъятной стране.
Редкий день я не нахожу в своем почтовом ящике письмо-два, а то и несколько, написанных незнакомыми мне почерками, со штемпелями на конверте самых разных городов и поселков. Это пишут неизвестные мне люди, пишут как хорошо знакомому, близкому человеку, с которым можно побеседовать обо всем, чем-то делясь, о чем-то советуясь, прося иной раз помощи и содействия. И причиной всему — собака.
Вот пишет жена научного работника, мать детей, Елена Дмитриевна Таль из города Перово:
«Уважаемый Борис Степанович!
Позвольте начать «от печки», то есть с самого начала.
Однажды я увидала на заборе афишу с изображением собаки и с сообщением о собачьей выставке. Попав на выставку, я была поражена красотой и изяществом собак породы колли. Все они были с густой длинной шерстью, рыжие с белым, трехколерные и даже черные с белым, что является новинкой, как мне сказали. Через несколько месяцев мы получили квартиру в Московской области, и тогда я решила что надо приобрести собаку. Обратилась в клуб, получила адрес, по которому можно купить щенят колли, и выбрала себе по вкусу. И тут начались бесконечные вопросы…
Щенок, например, повадился есть в три часа ночи. Можно это позволять или пускай терпит до утра? Или: он рвется к соседской собаке играть. Та привязана; выглядит грязновато. Пускать его или он может подцепить глистов? Еще вопрос: вдруг стал кидаться на окурки и жадно их поедать. В чем дело? Поехала в клуб. Там скороговоркой ответили: «Кости жгите и толките. Кто следующий?»
Никто не сказал мне, что пятые пальцы являются лишними и их надо как можно раньше удалять. Я узнала это, когда щенку было уже восемь месяцев. Клуб не смог назвать мне лечебницу, где это делают, и я долго искала ее. Наконец, приняли в ветеринарной Академии, но там над ним читали лекции и поэтому оперировали час сорок минут! Бедный песик совсем измучился от такого служения науке…
(Прошло еще несколько месяцев — он стал худеть, линять, плохо есть. Анализ показал заражение кровесосами унцинариями. Тоже сколько было забот с их изгнанием! Одни врачи говорили, что это вообще нельзя вылечить, другие давали лекарство от солитера или аскарид…
И вот только через два года в мои руки попала книжка. Ваша книжка. И я с первых страниц поняла, что это — как раз то, что нужно, как раз то, что я искала!
Как хорошо Вы сказали, что «собака от кончика носа до кончика хвоста целиком предана хозяину». Таких слов нет в других книгах; они выдают большую привязанность и большое понимание в отношении друга-животного. Могу обрисовать такую черточку: мой пес не ложится спать на свою подстилку, как бы его ни клонило ко сну, пока я не лягу. Если я очень засиживаюсь — до часу или двух часов ночи, — он все чаще и чаще будет подходить ко мне, словно спрашивая своим видом: «Что же ты не ложишься? Ведь давно спят, пора, давно пора…». И когда я гашу свет и направляюсь к кровати, он быстро укладывается, с облегчением вздыхая. Теперь все в порядке, можно и ему вздремнуть. Вот не знала, что собаки вздыхают!
Удивительно внимательно собака следит, как я реагирую на встречных. Если я скажу «здравствуйте», или «привет», или «добрый вечер», — она начинает этому человеку вилять хвостом. Если же скажу что-либо недовольным или сердитым тоном, — она бросается с лаем. Я это упустила из виду при одном визите хорошего знакомого: стала ему что-то рассказывать и передразнила кого-то, как он злится. Оглянуться не успела, как пес кинулся на знакомого (хотя до этого никогда его не трогал). Пес воспринял мой сердитый тон в рассказе как недовольство гостем и бросился на него…
Говорят, что собака не различает цветов. Тогда не пойму, как мой Рэм отличает черное пальто от терракотового. Оба — драповые, оба висят на одной вешалке, оба — почти одинакового фасона. Вот я встаю со стула, подхожу к вешалке, снимаю терракотовое пальто, — Рэм вздыхает и ложится на место: он угадал, я еду в Москву. Но если я точно так же встану, подойду и сниму черное пальто, он подбегает ко мне, машет хвостом, вертится под ногами, бросается к двери, — в этом пальто я хожу с ним гулять (оно старое). Как же он различает, если не по цвету? А один раз некогда было переодеваться, я только что вернулась из Москвы и сразу позвала его гулять; Рэм недоверчиво обошел вокруг меня, понюхал пальто и застыл, не уходя на место, но и не направляясь к двери. Он явно был удивлен таким нарушением правил…»
В другом письме Елена Дмитриевна сообщала: «С каким удовольствием я узнала, что Вы противник битья! Ко мне как раз кое-кто приставал с замечаниями, что я не бью собаку и тем ее очень порчу, она будет самовольничать… А один раз даже спросили: чем лучше бить — плеткой, палкой или кулаком?
Прочитала я у Вас, — «как приятно смотреть на собаку, выполняющую приказания, отданные вполголоса». Вот именно вполголоса! И я была неприятно поражена, что на московском состязании служебных собак владельцы на них почему-то гаркали и рявкали (другого слова не подберешь)!.. А один даже ногой топал, отдавая команду.
Как-то меня удивил на выставке один солидный седой человек, рядом с которым выступал такой же солидный, спокойный боксер. Он был «как пришитый», по определению всех зрителей, и выполнял все команды «как заводной», но мы не слышали голоса его хозяина, так тихо он командовал, только видны были его шевелящиеся губы, хотя мы стояли в нескольких метрах от него. Эта пара привлекла всеобщее внимание. По-моему, такая дрессировка желательнее, чем та, о которой я писала, когда владельцы орут на собак, срывая голос… Был в нашем доме еще щенок шести-семи месяцев, они играли вместе с увлечением, потом его продали. К сожалению, владелец этого щенка был убежден, что чем больше жестокости, тем вернее служит собака. Он бил своего Рэкса цепочкой по морде и, ухватив за ухо, подняв наполовину на воздух, втаскивал на пятый этаж. Когда на прогулке владелец его подзывал, несчастный пес старался врасти в землю, распластывался в лепешку и лапы раздвигал в стороны, а глаза зажмуривал и скулил, — при одном только грозном окрике: «Ко мне!» Потому что он знал, что хозяин начнет хлестать по голове, и боялся подойти, но знал также, что за ослушание ему тоже попадет, — и не мог найти выхода. На мои попытки вступиться за Рэкса, владелец резко меня обрывал и советовал лучше не портить свою собаку, — «как ее там: Ремушок или Ремочек?» — презрительно говорил он, хотя я никогда не звала Рэма подобными кличками.
Не знавший в своей жизни ни плетки, ни тем более ударов цепью, Рэм, когда это однажды произошло в его присутствии, ужасно возмутился избиению Рэкса. Он рывком бросился на мучителя и чуть не прокусил ему руку. Рэм ненавидит битье во всех видах. Он бросался на женщин, которые награждали шлепками своих детей, на дерущихся школьников и даже… на хозяек, выколачивающих ковры палкой!..»
Переписка с Еленой Дмитриевной Таль обогатила меня многими чрезвычайно интересными и полезными наблюдениями. Эти наблюдения есть буквально у каждого собаковода.
«У меня тоже имеется четвероногий воспитанник, зовут его Кутька, — написала моя землячка, жительница Свердловска Нина Владимировна Кокшарская. — Моя собачка не проходила особой учебы, но знает много «номеров». Например, снимает по команде белье с веревки, даст, если ее угостить, десять раз подряд лапу и прочее. Мой зверь даже выручил меня. Однажды закрыли трубу с углем. Чад я не заметила, и в два часа ночи свалилась почти без сознания. В голове — молоты. Так мой Кутик сообразил: забрался на окно, стал царапать форточку передними лапами и открыл ее. Зимний морозный воздух меня обдал, и я очнулась. Вот какой у меня песик!»
«Я с детства люблю лошадей и собак и всяких животных, но больше всего собак, — пишет Людмила Федоровна Шахнович из Ленинграда. — Первая моя нянька и друг (матери не стало, как я родилась) была овчарка Дэнор, которая меня не пускала в Днепр утонуть, на базаре — к волам под ноги; и вообще всячески опекала, пока была жива…
Сейчас у меня метис, но я не променяю его ни на какого чистокровного. Долго писать, что он для нас сделал, многое сделал, но даже лишь за то, что в прошлом году он не дал моему младшему сыну утонуть в болоте, поддержал его за шиворот, я подбежала и его вытащили (пес был еще щенок, а сыну уже десять лет; он не мог еще сам вытащить); так вот, только за одно это я не смогла бы променять его на более красивую и породную собаку…»
«…Пес мой охраняет ателье, — сообщала далее Людмила Федоровна. — Ателье стоит в стороне от главного проспекта, в переулке, место глухое, и без моего караульного их, наверное, давно бы обокрали. В городе не было случая, чтобы обокрали там, где есть собака. Впрочем, вру, недавно был, но особый. Вор забрался в магазин, а собака была хорошая, злобная, все удивлялись. Хозяин, придя за нею, был поражен, что собака цела, а магазин пуст, и жестоко ее избил. Бил до того, что она, защищаясь, покусала хозяина, — его отвезли в больницу, собаку изолировали. Оказалось: хозяин был пятый, собаку несколько раз перепродавали, а обокрал первый хозяин, который воспитал ее со щенка. Естественно, что собака была возмущена, почему ее избили: ведь она пустила хозяина!
…Пес мой злой и суровый и довольно неласковый, придет с поста, поест, свернется и спит. Погладишь — рычит, даже на меня. А вот утром, когда я прихожу за ним (он внутри ателье), он ежедневно бурно радуется, прыгает и даже лижется. Меня всегда удивляет и трогает эта неподдельная ежедневная радость, — будто неделю не видались! А дома — рычит…»
Многие просят совета. Чаще всего это касается вопросов, связанных с приобретением щенка.
«Я проживаю в городе Магнитогорске, работаю машинистом паровоза, мне 27 лет, — пишет некто Кинович. — Недавно у нас проходила 7-я городская выставка служебных собак. На выставке демонстрировались породы «восточноевропейская овчарка», «боксер», «дог». Притом дог и боксер были привезены из Челябинск, а у нас здесь имеется только одна порода — восточноевропейская овчарка. А мне очень хочется приобрести дога-щенка. Я даже и отпуск не брал, думаю, что он может пригодиться, чтобы съездить куда-нибудь за щенком. Да вот куда — не знаю. Поэтому к Вам и обратился: может, Вы подскажете мне, где можно приобрести щенка…»
Где же можно раздобыть щенка нужной вам породы? Конечно, только в крупном центре с высокоразвитым собаководством — в Москве, Ленинграде и некоторых других городах.
Как-то, распечатав очередное послание, принесенное мне почтальоном, я прочитал:
«Тов. Рябинин!
Посоветуйте мне, какие нужно прочитать книги, чтобы вырастить хорошую и полезную собаку. Своей собаке я хочу дать кличку Ингус.
Недавно я был в собаководстве. Мне сказали, что за щенком надо прийти в начале марта. Меня попросили рассказать о домашних условиях, о семье. Я ответил, что у нас в квартире три комнаты, наша комната в 15 кв. метров. В квартире живут 9 человек, не считая 4-месячного ребенка и бабушки, иногда гостящей у нас. В комнате нас живет трое: мама, сестра и я. Наша мама работает врачом-лаборантом, получает 950 рублей. Мама соглашается держать щенка, но говорит, что соседи могут не согласиться. Соседи одной комнаты соглашаются держать щенка, другие — нет, говорят, у нас маленький ребенок. В собаководстве мне сказали: «А у нас в паспорте собаки написано, что собаку можно держать без согласия соседей по квартире». Вот об этом я и хочу с Вами посоветоваться.
Желаю Вам успеха в работе. Жду скорого ответа.
С товарищеским приветом, Городилов В.»
А вскоре пришло письмо и от матери.
«Уважаемый Борис Степанович!
Прежде всего извините за беспокойство, но вынуждена написать.
Мой сын, Городилов Виталий, написал Вам письмо, и, если будет возможность, пожалуйста, ответьте ему.
Его мечта — купить щенка породистого, вырастить, выучить его. Учится он в VI классе, успеваемостью не блещет, больше — 3. Бабушка и я внушаем ему, что нужно: 1) прилежно и усердно изучать предметы в школе; даже если не нравится что-либо, надо преодолевать в себе это, то есть мужественно браться за «нелюбимый предмет»; 2) воспитывать прежде всего себя, а затем уж приобретать собаку; 3) необходимо получить предварительные навыки, изучить руководство по собаководству, поездить в клуб, присмотреться.
К сожалению, он мало прислушивается.
Может быть, Вы ему более правильно укажете.
Вчера были с ним в клубе собаководов-любителей, вступил он в члены. Боюсь, как бы он не сорвался с учебы, но и запретить думать о собаке не вольна. Решила — пусть запишется в клуб; этим самым, может быть, отвлечется и не угодит на какой-либо скользкий путь. Мне очень трудно наблюдать за ним, так как работаю всю свою сознательную жизнь. С бабушкой же он не особенно ладит. По дому ему почти не приходится ничего делать.
Живем мы в многоквартирном доме (24 квартиры), во дворе разбит сквер, много малолетних детишек. Подвал дома занят под дрова. В квартире три семьи, в которых малые дети. Вот и крепко задумываюсь, как же выполнить его просьбу, ведь нет места, где поместить щенка. В коридоре невозможно — дети постоянно будут лезть к собаке, а в комнате — только под кровать; а растущее существо нуждается в свете, воздухе, как и люди. Если будет время — черкните.
Заранее благодарная Петрова А. Н.»
Я ответил так:
«Уважаемая товарищ Петрова!
Вы спрашиваете меня насчет того, быть ли Вашему сынишке собаководом-любителем или не быть? Мне думается, ответ на этот вопрос содержится уже в Вашем письме.
Поскольку у Вас стесненные квартирные условия, живете вчетвером в одной комнате, да плюс еще соседи (неизвестно, как они отнесутся к лишнему и довольно шумному жильцу), разумеется, лучше пока воздержаться, не брать собаку. Может быть, конечно, соседи будут ее любить и, таким образом, Вы будете избавлены от разных бытовых неурядиц, но чаще всего в таких случаях дело оканчивается тем, что, подержав, собаку продают, и начинаются ее скитания по разным хозяевам. А это — всегда большое несчастье для животного.
Да и сыну Вашему еще только тринадцатый год Пусть он еще подрастет. А в клуб пускай ходит, это полезно: приучает к коллективу, дает полезные практические сведения, прививает любовь к животным. Когда он вырастет, все это пригодится ему, даже если он и не будет заниматься собаководством.
Очень хорошо, что Вы не запрещаете ему категорически проявлять интерес к этому предмету. Я бы даже сделал так: поставил перед Виталием цель: будешь учиться хорошо, вести себя дисциплинированно, помогать по дому матери и бабушке, — вот тогда через годик-другой можно приобрести и щенка. Щенок ведь не игрушка и даже не книга, которую прочитал и поставил на полку; за щенком нужно ходить — кормить его, выгуливать, дрессировать. На все это нужно время и нужна внутренняя дисциплина, собранность. А если паренек учится в школе по принципу: нравится этот предмет — учу, не нравится — не учу, то вряд ли из такого гражданина выйдет настоящий собаковод и вообще полезный член общества.
А если захотеть по-настоящему и сделать все, что необходимо для этого, тогда, пожалуй, не страшны и ваши пятнадцать квадратных метров, найдется на них уголок и для четвероногого друга, хотя, конечно, не под кроватью; в этом Вы также совершенно правы.
Вот, пожалуй, и все, что я могу сказать Вам…»
А вот пишет некий Федя С. из города Боровска, Пермской области. Пишет это, видать, парень дошлый и решительный, уже имеющий свой взгляд на вещи, даже с некоторой ехидцей, и поэтому я тоже привожу его письмо целиком.
«Здравствуйте, Борис Степанович!
Прочтя мою фамилию, Вы не вспоминайте, «кто же это такой», так как Вы все равно меня не вспомните. Мы с Вами не знакомы, просто я прочитал две Ваших книги о моих любимых существах, которых Вы, судя по этим книгам, тоже любите всей душой, и решил Вам написать. Я с раннего детства люблю всех животных, от ящериц до слонов (теперь я «большой»: мне «целых» 16 лет). Особенно я люблю лошадей, коз и собак (пусть мне простят Ваши красавцы за это соседство), с которыми я чаще всего сталкивался в жизни. Вы, конечно, читали Д. Лондона, можно себе представить, как он любил собак. А Сетон-Томпсон? Вообще собаки везде пользуется любовью. Если Вы еще не читали Д. Лондона «Зов предков», то советую взять и прочитать этот учебник «собачьей психологии»; но он написан не сухим канцелярским языком, это живая увлекательная повесть. Стать любителем-собаководом мне мешает одна «небольшая» задержка: у меня нет собаки. Как говорится, паруса подняты, да моря нет.
Я у Вас хочу спросить: только ли дог, лайка, чистая овчарка или еще какой-нибудь выставочный красавец бум-бам-брам-тьер-терьер-дог-буль-гордон-лаверак может быть хорошей собакой? Разве не может быть простая дворняга сильным, умным и преданным псом? Мне нужна собака, которая бы меня сопровождала на рыбалки, за ягодами, — сильный, бдительный сторож. Мне не нужно различных заморских собачек, из которых одни — только в воду, другие, наоборот, — воды боятся. Я хочу какую-нибудь лайку или овчарку. У нас в городе почти нет хороших пород, и я решил достать какую-нибудь дворнягу, крупную размером, и начать ее «муштровать» по Вашим книгам.
Я хочу быть зоологом, работать в заповеднике и изучать психологию животных. Не улыбайтесь, да, именно психологию, анатомия давным-давно изучена. Говорят, что у собаки, как у всякой животины (осла, например), только зачатки мышления; но может ли осел совершать такие хитрости, как собака? Может ли он понимать интонацию Вашего голоса (кроме грубого окрика)? Нет, не может. Говорят, что собакой во всех ее поступках руководит инстинкт, но иногда собака совершает такое (примеров Вы знаете больше меня), что инстинкт на это не натолкнет собаку. Здесь что-то среднее между инстинктом и мышлением; вот это «что-то» я и хочу изучать. Больших собак я еще не воспитывал, а только маленьких дворняжек, котят, птиц, козлят и прочих. Знаком я и с «последствиями» на полу, что зачастую отбивает всякую охоту у новичков воспитывать собак. С пяти лет я превратил нашу квартиру в «зверилку», «джунгли», но сейчас остался только кот. Уже давно хочу собаку. Случай, похоже, уже выдался, но я еще не знаю породу. Мне кажется, что если будет собака, то я этого дела не брошу».
Ну, что ж, Федя, желаю тебе успеха на пути открытия новых, еще неисследованных «белых пятен» в зоопсихологии. Может быть, тебе, действительно, удастся обнаружить «что-то среднее между инстинктом и мышлением». К слову говоря, многие закоренелые «собачники» тоже считают, что это «что-то» существует. Но даже, если этого таинственного «что-то» не окажется и еще раз восторжествует теория Павлова, все равно польза для тебя, Федя, будет несомненная. Вырастешь зоологом, пытливым вдумчивым ученым, полезным и нужным стране человеком, а толчок к этому, помни, дала тебе собака.
Бывают письма, подобные воплю SOS — «спасите наши души!» Такое послание получил я однажды из Грозного.
Мои незнакомые корреспонденты сообщали, как они, пренебрегая квартирными затруднениями (одиннадцатиметровая комната в коммунальном доме), взяли щенка восточноевропейской овчарки, как их любимец превратился в красавца-пса, которому все грозненские любители пророчили самую блестящую будущность.
«Но, — писали дальше огорченные владельцы, — с собакой, очевидно, нужно будет расстаться. Наши соседи по квартире засыпали жалобами все инстанции г. Грозного. В этих жалобах 99 % лжи, но количество их так велико, что нервы работников ЖКО сдали. Нам предложено в десятидневный срок собаку «аннулировать». В случае невыполнения — привлечение к судебной ответственности.
Мы не смогли найти никакого официального документа, разрешающего (или запрещающего) содержать собаку на своей жилплощади в коммунальной квартире. Единственным подтверждением наших прав является выдержка из Вашей книги: «Согласно правилам, утвержденным правительственными органами, для содержания собаки служебной породы не требуется согласие жильцов дома… или домоуправления».
Мы очень просим Вас сообщить нам, в каких документах зафиксированы права владельцев служебных собак — членов клуба…
С уважением — Боудены»
Пришлось отправить телеграмму, а вдогонку срочное письмо с разъяснением, что, во-первых, держать животное — право любого человека и запретить это никому не дано (на то есть жилищные законы, где это право сформулировано четко и ясно, и всякое игнорирование его будет нарушением жилищного законодательства), а, во-вторых, собака — собственность, и как всякая собственность граждан Советского Союза также охраняется законом, если, разумеется, она не стала опасной для окружающих. Но последнее еще нужно доказать и одних голословных обвинений тут недостаточно. Немало находится охотников скандалить, которые делают это из-за собственного дурного характера или по врожденной неприязни к животным. А это — никакой не резон.
Добавлю, что, к сожалению, подобные факты гонений на собак и их владельцев нередки и в других городах.
Виноваты в этом клубы собаководства, которые плохо защищают интересы любителей, а также чрезмерное усердствование некоторых местных органов власти, видящих свою задачу в том, чтобы создать вокруг населения некое подобие пустыни без единого четвероногого… Увы, это правда!
Еще один вопль о помощи долетел до меня как-то из Вологодской области. Житель города Великий Устюг в панике сообщал:
«…У меня шесть собак взрослых и всех вожу на караулы. А горисполком вынес решение, где указывается — от 37-го года указ или приказ — собак не держать в общем пользовании горсоветских домов, а у меня, как я уже сказал выше, шесть собак взрослых и два щенка — 5-месячный и полуторамесячный. Все они находятся в дровяниках и клетушке, в комнате ни одна не находится, и на воле, то есть по городу не бродяжничают. В девять часов вечера увожу на караулы и привожу полседьмого и в восемь утра домой. Следовательно, собаки ночью дома не находятся. А соседи по дому на меня жалуются, говорят: мои собаки им спать не дают, и мало того жалуются, а прямо заявляют: убирай собак или убьем…»
Подпись была неразборчива, а повторить ее четко автор письма, видимо, не догадался или забыл от расстройства чувств, и я не смог отправить ответ. Да вряд ли мой ответ обрадовал бы неизвестного ходатая. Как бы я ни любил собак, но встать на их защиту на сей раз не мог.
Шесть собак (не считая щенков, которые в ближайшем будущем обещали превратиться тоже во взрослых животных) — получается что-то вроде частного питомника. Совершенно очевидно, что хозяин их сделал собаководство статьей дохода для себя. В этом случае позволительно усомниться и в его чувствах по отношению к четвероногим: ведь барышничество редко уживается с добрыми намерениями. И, конечно, собаки лают и не дают покоя жильцам. Вот что я мог сказать в ответ на призыв о защите со стороны этого гражданина. Может быть, теперь мои слова дойдут до него.
«Вы невольно стали причиной моих радостей и уже начавшихся огорчений, — написала мне гр-ка Гольдштейн из Львова, — и потому я решила обратиться к Вам.
Мне пятьдесят лет, я работаю фельдшером, имею двух сыновей: 21-го года и 14-ти лет. Никогда собак не имела и не интересовалась ими. И совершенно неожиданно стала собаководом: сначала младший сын — ученик шестого класса — прочитал Ваши книги, затем их прочитала я, и вот…
В августе прошлого года мы приобрели месячного щенка-кобелька, восточноевропейскую овчарку, с хорошей родословной в трех поколениях, четырех килограммов весом, пушистого, похожего на медвежонка. Он стал нашим любимцем, мы его хорошо кормим, гуляем с ним и сильно к нему привязались.
В трехмесячном возрасте у него выявился рахит и сильный зуд. Щенок ожесточенно начал чесаться зубами и когтями. Я зачастила в ветлечебницу. Он выпил много рыбьего жира, долгое время я давала ему костную муку, глицерофосфат кальция, глюконат кальция, разные витамины. Борьба с рахитом идет успешно, к лету, наверное, все пройдет. Зуд никак нельзя прекратить: проверяли — нет глистов, нет никаких паразитов, на коже ничего нет, авитаминоз тоже отрицают. Выписывали хлористый кальций, бром с валерьянкой, анальгин. Делали внутривенно впрыскивания брома, глюкозы, пирамидона. Один врач нашел, что это от избытка белка, прекратили давать мясо целый месяц — ничего не помогло. Поставили диагноз «симптоматический зуд», и вот уже шесть месяцев щенок чешется, и ничем нельзя помочь. К шести месяцам должны уши стоять, а у него не встали. Временами, по нескольку раз в день, при возбуждении уши встанут и сразу падают, стоять не могут. В клубе говорят, что до года уши еще могут встать. Теперь ему уже больше девяти месяцев, красавец, очень крупный и плотный, великолепно дрессируется, а вот уши не встают. В нашей семье тяжелое огорчение, обидно, что пес будет с таким недостатком. Очень прошу Вас, Борис Степанович, ответить на два вопроса:
1. По вопросу зуда: может, Вы знаете средство, пусть народное, может, из Вашей многолетней практики. Порекомендуйте. А может, такая собака не переносит комнатной температуры, у щенка очень густой подшерсток; может, пищу надо изменить?
2. По вопросу ушей. Могут ли еще уши встать до года или нечего надеяться? Что еще можно предпринять? Целесообразно ли держать собаку в случае, если уши не встанут?..»
«Уважаемая товарищ Гольдштейн, — ответил я. — Очень трудно мне по Вашему письму решить, что же все-таки, происходит с Вашим щенком. Но в общем, я склоняюсь к следующему.
Во-первых, все-таки, постарайтесь еще раз основательно проверить его на глистов. Ведь очень часто глистов трудно обнаружить: могут быть самцы аскариды — и тогда, пока сам не выйдет, никак его не обнаружишь. Наконец, есть и такие трудно уловимые формы, которые, хоть убейся, нипочем не показываются. Проверьте кровь — она может показать глистную инвазию.
Это — одно. Второе: Вы пишете, что хорошо кормите своего питомца. Но как кормите? чем? Об этом Вы умалчиваете. А мне сдается, что все же организму его чего-то не хватает. И я почти убежден, что главная причина — в этом.
Что я Вам настоятельно советую: постарайтесь разнообразить пищу насколько только возможно. Именно пищу, а не лекарства. А то мне думается, что Вы его «залечили», напичкали разными патентованными средствами, а это ведь не всегда польза. Исключите всю эту аптеку, дайте простую, здоровую, разнообразную пищу. Свежее сырое мясо на добавку. Овощи сырые и вареные (в комбинации, разумеется, с другими продуктами). И главное (обращаю на это Ваше внимание) — больше гулять, больше, как можно больше. Гулять, бегать, прыгать, резвиться. Задавайте ему большие прогулки, дайте большую нагрузку, чтоб он приходил домой язык высунувши. Заставляйте прыгать через разные препятствия. Канава попалась — прыгай через канаву; бревно — давай через бревно; забор, барьер — валяй через него. Да не по одному разу. А пять, десять раз. Бегай за аппортом, носись так, чтоб дух из тебя вон! Плавать, купаться. Пусть набегается, наплавается до изнеможения; домой придет — к чашке и на боковую. Отдохнул — новая зарядка… Уверяю Вас, пройдет все. Как рукой снимет. И уши встанут и чесаться перестанет. Питание, воздух, обилие движений, спортивный режим, — вот что надо Вашему псу. Проштудируйте историю моего Джекки. Его поправляли так же.
Вот так. Очень прошу Вас написать мне, как пойдет дальше с Вашим щенком. Но если решите следовать моему совету (коль скоро Вы обратились ко мне за советом и помощью), то следуйте до конца, не останавливайтесь на полдороге. Иначе толку не будет.
Кстати, Вы упоминаете о рахите. Если у Вас с питанием все обстоит благополучно, если щенок имеет достаточно движений, солнца, — откуда же рахит? Все говорит о том, что я даю правильную диагностику.
Обязательно сообщите, как пойдет исправление щенка.
Не вздумайте только его ликвидировать. Это будет величайшая несправедливость по отношению к животному.
Всего наилучшего…»
«Я — владелец щенка восточноевропейской овчарки, милого существа, доставляющего немало хлопот и забот, — говорилось в очередном письме. — С Вашего разрешения, я представлюсь Вам: Рогалёв Игорь Иванович, 1930 года рождения (6 февраля мне уже «стукнет» 30 лет), техник-механик паровозного хозяйства; моя жена — Римма, 1938 года, она тоже техник, но по вагонной части; и, наконец, наш сын — Димка, которому идет пятый месяц и который, как и его батька, будет заядлым собашником, уверяю Вас. Вот уже три месяца живет с нами Эльза, которой скоро будет четыре месяца. Эта «хулиганка» уже весит 19800 грамм, имеет высоту в холке 51 см. Родители ее — злобные овчарки: отец — Тарзан, мать — Сильва, работают в угрозыске при горотделе милиции. Достать Эльзу мне помог инструктор Садчиков Семен Максимович, лейтенант милиции. (Однажды он признался, что звание ему присвоили собаки!).
Строго придерживаясь Ваших взглядов, мы не отказываем Эльзе в пище. Мясо, морковь, рыбий жир (и даже медвежий), молоко. У нее тоже свои причуды вкуса: она с удовольствием ест соленые огурцы, свежую и квашеную капусту, ворует сырую картошку, с таким аппетитом ест винегрет, что диву даешься. А однажды я, открывая бутылку шампанского, нечаянно пролил на пол. Не успели принести тряпку, а она уже подлизала все. Жженные кости ест плохо.
Но вот беда: не могу вывести у нее глистов. Водил в ветлечебницу, выписали сантонин 0,6 г и каломель 0,3 г. Сначала вышел один приличный аскарид, потом, в другой раз, такая же «астра», как у Вашего Джекки. Давал ей пять раз, но до сих пор маленькие глистики идут и идут. Прямо не знаю, что делать.
Вы пишете, что Джекки давали четыреххлористый углерод, но сколько — не указываете. Я бы тоже хотел попробовать это средство. Прямо обидно, собака живет в чистоте, ест все время свежую пищу, по помойкам не бегает, и вдруг глисты, которых никак не выведешь. Посоветуйте, пожалуйста.
А в остальном пока все идет нормально. Недавно я Садчикова попросил показать мне ее сестру, которая живет у одного его знакомого. Признаться, даже волновался: вдруг тот щенок окажется лучше моей Эльзы. Каково же было мое изумление, когда я увидел ее! Передо мной щенок ростом с Эльзу, когда той было полтора месяца. На ней еще даже пух! Ну, уж это слишком. Я сказал хозяину этого щенка, что так держать собаку нельзя. Во-первых, она у него живет в сарае, кормят чем придется, о купании и речи не может быть. Я сходил за Эльзой. Так этот бедный щенок свободно, не задевая, проходит у нее под брюшком. Я посоветовал выгнать у нее глистов. И что же, недавно Садчиков мне сказал, что щенок погиб. Глисты пошли глоткой и задушили малыша. Римма страшно была этим возмущена и долго жалела щенка. Вот она, фальшивая любовь к собаке.
С Эльзой я еще не занимаюсь по-настоящему, но она весьма послушна и понятлива. Правда, Димке от нее достается. То соску утащит у него, то игрушку. Пришлось ей выделить из его «фонда» игрушек и соску. Но она, дрянь такая, не больно-то своими хочет играть. Вот украсть что-нибудь — это для нее удовольствие. Попадать ей, конечно, попадает, да не очень ты ее прошибешь этим. Ей шлепок, а она играть с тобой лезет. Ей строгим голосом говоришь, а она смотрит на тебя и без зазрения совести начинает лаять. Ну, прямо бесенок. А вообще будет злюка…»
Как не скажешь, что это письмо писал хороший человек — простой, сердечный, с хорошим задушевным отношением к животным и, безусловно, хороший отец. Как было не ответить таким людям. И я с удовольствием послал в город Междуреченск, Кемеровской области, следующие строки:
«Дорогие товарищи Рогалёвы!
Получил Ваше письмо и очень порадовался тому любовному тону, в каком Вы описываете свою Эльзу. А еще более порадовался тому, что Вы, имея грудного ребенка, находите время и желание держать также собаку. Это очень, хорошо, — и, между прочим, хорошо, прежде всего, для Вашего же Димки.
Правда, он еще очень мал, но это не беда. Время летит быстро, не успеете оглянуться, как Димка уже начнет ходить, потом — бегать, а потом превратится в такого же «заядлого собашника», как его папаша. Прекрасно! Близость животного всегда облагораживает человека, приближает его к природе, к животному миру, а столько прекрасного могут нам дать они! Повторяю, Вы очень порадовали меня, порадовали тем, что Вы — такие, что моя книга попала к хорошим людям.
Хочу только предупредить: очевидно, все заботы с Эльзой (так же, как и с Димкой!) еще впереди. Главное, пусть Вас не испугает, когда она начнет баловаться. Это случается с ними, когда они начнут набираться сил, энергии. Потом это пройдет, и будет Ваш пес и умный, и преданный на диво.
Не давайте только ребенку фамильярничать с собакой, дергать за хвост, залезать в пасть, тыкать в глаза. Пес может и не стерпеть. А надо, чтобы между ними был самый тесный, самый дружеский контакт. Он возникнет сам собой, если правильно направлять ребенка (ну и, разумеется, собаку тоже).
Относительно глистогонного. Конечно, надо бы глистов выгнать без остатка. Но то лекарство, о котором упоминаю я в книге, применяется только в больничных условиях, самим Вам вряд ли можно его достать и применить.
Желаю Вам удачи и терпения. Терпения — обязательно. Зато потом не пожалеете. И младенец Ваш потом не раз скажет Вам за это спасибо. Пусть и он и его дети любят животных. Будет Человек, Человек с большой буквы, а не те уродливые души, которые закатывают истерику при виде собаки, и которых, к сожалению, слишком много…
Желаю Вам всего лучшего».
Письмо из Ногинска.
«Здравствуйте, уважаемый Борис Степанович! Мы с Вами не знакомы, но у меня есть собака.
Я давно мечтал иметь собаку, и вот в августе прошлого года я увидел, как на рынке продавали тощую, запущенную собаку. Что-то в ней было привлекательное, и я ее купил. На повестку дня встал вопрос — найти что либо из литературы, где можно получить ответ по уходу и содержанию собаки.
Москва — большой город, но поиск остался поиском. В декабре поехал в отпуск в Ленинград, и там, в Доме книги, мне предложили «Вы и Ваш друг Рэкс». Мельком взглянув на содержание, мы с женой отставили все, что было запланировано на этот вечер, опустились в метро, устроились в уголке и так увлеклись чтением, что нас уже попросили покинуть метро, так как оно закрывается. Я представляю, как странно и, вероятно, смешно было смотреть со стороны на двух человек, когда один читал книгу, размахивая рукой, а вторая, не скрывая, вытирала слезы…
Борис Степанович! Извините меня, но поскольку я нашел себе еще одного друга, то, естественно, я хочу о нем больше знать. Если не затруднит, ответьте мне на такие вопросы:
1. Как определить возраст собаки?
2. Какую опасность таит ожирение собаки? Она у нас ест не очень много, но по условиям жизни я могу гулять только полтора-два часа, а остальное время — квартира. Меня пугают, что она якобы может сойти с ума.
3. Наша Гента ростом 50 сантиметров, предположительный возраст полтора года. Масть волчья. Все остальное можно увидеть на фотографиях, которые я Вам посылаю. Какой она породы?
4. Чем можно объяснить ее инертность и неласковость? Поясню, в чем дело. Она у нас с августа 1959 года. В декабре мы с женой уехали в Ленинград. Дочь рассказывала, что Рента скучала, плохо ела, все лежала у дверей, то есть создается впечатление привязанности; но когда мы через 15 дней приехали, то встреча была очень сдержанной. Гента очень лениво подошла, обнюхала и, не проявляя большой радости, ходила за нами по квартире. Соскучившись по собаке, мы оба были немного огорчены ее холодностью. Чем объяснить такое поведение?
Когда я прихожу со службы, она и по сей день не проявляет большого восторга. За полгода она никого не лизнула в лицо. Очень любит гулять. При сборах проявляет восторг. Со мною особенно любит гулять, так как я с нею играю, бегаю по глубокому снегу, она догоняет и таскает за шинель, к общему нашему удовольствию. Таскает аппорт, играет с мячом, ищет нас, когда мы прячемся за деревьями. Знает всех нас по именам. Детей не любит, но с дочерью ладит хорошо. Она в меру злобная, сильная (меня — 85 кг — возит на санках).
Гента всех приводит в восторг тем, что, когда жена говорит: «Гента, проси папу гулять!» — немедленно находит меня (у нас три комнаты), кладет лапы на колени и начинает ласкаться. Я встаю, одеваюсь и хоть на несколько минут, но выхожу с нею на улицу. Жена все время говорит, чтоб я написал Вам: что у собаки, кроме рефлекса, все-таки, наверное, есть немного мышления…
Сидоров Сергей Федорович»
К письму было приложено с полдюжины фото (Гента в разных видах).
Я ответил:
«Уважаемый Сергей Федорович!
С удовольствием прочитал Ваше письмо, с удовольствием — потому, что со страниц его веет настоящей любовью к животным. Спасибо за добрые слова, сказанные в адрес моей книги: рад, что она понравилась Вам и, по-видимому, оказалась полезной.
Отвечаю на Ваши вопросы.
Определить возраст по зубам может только специалист. Чем старше животное, тем они сношеннее, желтее и т. д. Но все это очень относительно. У моего Джекки почти до самой смерти зубы были в отличном состоянии и не соответствовали возрасту.
Относительно ожирения и прогулок. Два часа прогулок в день — это не так уж мало. Важно, чтобы это было всегда, каждый день. Ожиревает собака от перекорма и избыточного лежания, недостатка движений. На прогулках больше гоняйте свою Генту — заставляйте ее бегать, приносить аппорт, прыгать через барьер и т. д. Сейчас она молода, и вряд ли ей может грозить ожирение.
А что касается того, что она может «сойти с ума», — чепуха. Очень интересный разговор об ее нраве. Чем можно объяснить ее, как Вы выражаетесь, холодность? Совершенно очевидно, что у нее было тяжелое детство, может быть, колотушки, битье, проголодь. Знаете, как может доставаться собаке, если некому пожалеть ее! Вот это, по-видимому, и отразилось на характере собаки.
Но пусть Вас не пугает это. В хороших руках — все становится хорошим. Отойдет, оттает и Ваша Гента. Может быть, кой-какие индивидуальные особенности останутся, но она от этого не будет хуже. Просто еще мало прошло времени, как она обосновалась у Вас, еще сказываются рефлексы, полученные в прошлой жизни. Пройдет!
Собака очень тонко чувствует заботу о ней, это ключ к ее сердцу. И Вы правы, говоря, что есть что-то у собаки и от разумного мышления. Да, да, это, безусловно, есть у собаки. Какие-то зачатки разума. Ведь уже и ученые начинают поговаривать об этом, не только мы с Вами, фанатики-собачники.
На основании снимков с Генты хочу дать Вам следующий совет.
У Генты есть некоторая провислость спины. Вероятно, она прежде жила под кроватью или еще где-либо, куда ей приходилось подлезать. Надо исправить этот недостаток. Заставляйте ее больше прыгать, бегать, брать барьер. Особенно — брать барьер. Спина станет более упругой, разработаются мускулы.
Вы спрашиваете о породе. Судя по снимкам, она — чистокровная восточноевропейская (немецкая) овчарка. На снимках я не заметил ни одного отклонения от породы».
Регулярная переписка завязалась у меня с Крымом — с Ялтой. Тамошние любители сообщили мне об отстреле собак — жестокой мере, не вызывавшейся, по их мнению, никакими серьезными причинами, о зарождении местного Общества защиты животных. А однажды пришла открытка, в которой говорилось: «Приглашаем на отдых на сентябрь месяц в Ялту. Предоставим Вам комнату. С приветом Е. Голукович».
На следующий год, примерно в то же время, пришла уже не открытка, а телеграмма, звучавшая как приказ:
«Ждем в Ялту. Комната готова. Телеграфируйте выезд — встретим».
Очень растрогало меня письмо из Ачинска.
Сообщая о том, как они читали «Рассказы о верном друге» («представляете далекую Сибирь, где часто вечером кружит вьюга, и вот, сидя дома, у горящей печи…»), семья Шендерей (автор письма — Людмила Григорьевна и дети Лиля, Георгий, муж и мама) приглашали меня: «Если вдруг когда-либо придется побывать в Сибири, а может, в городе Ачинске, приезжайте к нам. Мы будем очень рады, если вдруг увидимся с Вами. В жизни бывают такие случаи, что по каким-либо делам попадаешь в город, в котором, быть может, никогда не думал оказаться. Так вот, если вдруг так получится, чем в гостинице быть, лучше у нас. Дом у нас большой, из пяти комнат, кухня, коридор, веранда выходит на берег реки, небольшая ограда и садик на обрыве реки, так что для писателя этот уголок будет действовать вдохновляюще. Извините нас, быть может, мы не совсем умело написали, — ну, что есть, так вот и есть…»
Ну, как не порадоваться, читая такое письмо, как не почувствовать, что у тебя есть друзья! И, право же, мне захотелось побывать у далеких гостеприимных друзей из Сибири, сесть у их жаркой, полной пылающих березовых поленьев, печи и, прислушиваясь к подвыванию метели, повести долгую задушевную беседу. Право — как хорошо! И ведь все это сделали мои Джери, Снукки, Джекки.
А сколько ребячьих писем, трогательных в своей непосредственности! Приведу лишь два.
Первое:
«Здравствуйте, Борис Степанович Рябинин. С приветом к Вам Юра. Дорогой Борис Степанович, я очень люблю собак. Еще восьми лет я приносил домой щенков. Но мама наотрез отказывалась их держать. Борис Степанович, я прочитал книгу «Твои верные друзья». У меня к Вам будут вопросы, если сможете, то, пожалуйста, ответьте мне. Борис Степанович, я хотел задать Вам много вопросов, но описать их я не знаю как. И я хочу лучше поговорить с Вами (если это можно). Может быть, Вы мне поможете найти свой путь в жизни. И как вырастить хорошего друга. Я буду защищать труд советского народа и охранять мир. Помогите, пожалуйста, мне в этой большой просьбе. Борис Степанович, если можно, то я приеду к Вам и все расскажу, а если нельзя, то я опишу. Борис Степанович, на этом кончаю письмо. Надеюсь, что я увижу Вас и Вы мне поможете.
Винокуров Юрий Алексеевич»
Второе:
«Дорогой товарищ Рябинин!!!
У меня нет собаки. Но мне очень хочется ее иметь.
Я просила родителей, чтобы они мне купили собаку, но они упорно отказывали, кроме того, посмеивались надо мной. У меня есть брат и сестра, я им рассказала о Вашей книге «Рассказы о верном друге», и они тоже стали просить родителей купить маленького щенка, но они отказывали и ругали меня за то, что я подговариваю их, то есть брата и сестру. Я советовала папе прочитать эту книгу, но он говорит, что уже не маленький и ему нечего ее читать.
Борис Степанович, попросите нашего папу и маму в письме, чтобы они нам, то есть сестре, брату и мне, купили собаку. Дайте поскорее ответ. Потому что папа говорит, что мы большие. Прошу быстрее прислать ответ, а то я боюсь, что мы вырастем еще больше и нам не купят собаку. Конечно, я пишу очень глупо последнюю фразу, но я думаю, что Вы поймете и без этого, что надо написать побыстрее.
До обратного письма. Ольга Ратникова.
Попросите папу в письме, чтобы он купил нам быстрее собаку. Больше всего мне нравится восточноевропейская овчарка».
Не знаю, купил ли строгий папа Ратников щенка для своей дочери, но, думаю, что даже без этого тот огонек любви к живому существу — собаке, который горит в сердце маленькой Оли, поможет ей сделаться человеком в лучшем смысле этого слова.