Из грязной конуры к грязным машинам

Мало-помалу мой хозяин во Всеамериканской академии поручал мне все больше. Одной из моих задач было приводить собак из клеток на уроки. Вскоре тренеры заметили, что я могу справиться даже с самыми немыслимыми поведенческими проблемами у некоторых. Я не испытывал страха даже перед самыми крупными представителями собачьего рода, и они, чувствуя это, легко следовали за мной. С крайне боязливой собакой я никогда не повышал голоса и не применял силу. Я мог просто сесть вместе с ней в ее конуре и сидеть ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы она могла расслабиться, а затем заинтересоваться, что это за тип тут рядом с ней. Как только доверие устанавливалось, они приближались ко мне и разрешали надеть ошейник и поводок. В итоге, хотя я и не был одним из них, но из-за моей способности справляться в самых экстремальных случаях тренеры частенько отправляли ко мне самых неподатливых собак.

Один из клиентов академии, его звали Росс, был особенно впечатлен тем прогрессом, который показал его пес, крупный ротвейлер Сайкл, которого назвали так из-за любви Росса к мотоциклам.

По данным науки

Все лгут

Социальное и криминалистическое исследование доктора Лиан тэн Бринке, судебного психолога Школы бизнеса им. Уолтера Хааса при Калифорнийском университете в Беркли, указывает, что люди особенно бездарны в изобличении лжецов. Весьма вероятно, что на наши суждения можно полагаться с той же степенью уверенности, что и на игру в орлянку.

И это вызывает опасения, поскольку обман и притворство, судя по всему, пронизали нашу культуру. Циничные юристы и судебные эксперты любят повторять: «Все лгут», и Д. Т. Хэнкок, специалист по обману и профессор Стенфордского университета, смог доказать это. Подсчитано, что люди прибегают к чистой выдумке, сочиняя 14 % электронных писем, в 37 % телефонных разговоров и 27 % бесед лицом к лицу – и это только с теми людьми, которые нам особенно близки!

Заметив, что меня в Академии недооценивают, Росси предложил мне мыть машины в центре аренды лимузинов, который ему принадлежал. Он сказал, что будет платить мне значительно больше, чем во Всеамериканской академии, и даже предоставит корпоративную машину, в чем я отчаянно нуждался, учитывая необходимость поездок по такому огромному городу как, Лос-Анджелес. Он хотел, чтобы, кроме мойки машин, я продолжал тренировать Сайкла, которого он планировал использовать как собаку-телохранителя. Годы спустя я узнал, что у Росса были все основания искать себе защитника: за блестящим фасадом его главного законного бизнеса крылась торговля наркотиками. Позже его арестовали и приговорили к тюремному заключению за все его преступления.

Первые собаки, воспитателем которых я стал, – два ротвейлера, чьи владельцы хотели, чтобы они были их личными телохранителями.

Казалось бы, уход из этой крайне респектабельной академии воспитания собак в мойщики машин стал гигантским шагом в неверном направлении. Но я нутром чувствовал, что поступаю правильно. Как только я заканчивал с мойкой машин, Росс говорил, что я могу заниматься тренировкой других собак, не только Сайкла. И прежде чем я задумался над тем, где мне взять других клиентов, я узнал, что многие люди со связями в Голливуде приходят к Россу, чтобы нанять лимузин по случаю особых событий. И как только появлялись сами знаменитости или их служащие, чтобы выбрать себе машину, Росс начинал расхваливать на все лады мексиканского парня, который у него работает и который просто гений с собаками. Понадобилось не так много времени, чтобы некоторые из звезд, арендующих лимузины, что показывались у Росса, – Вин Дизель, Николас Кейдж и Майкл Бэй – обнаружили меня посреди горы пены. Когда они предлагали мне работу по дрессировке их собак, я всегда соглашался. Я брал столько собак, сколько я мог тренировать одновременно. Обычно около десяти. Но однажды дело дошло до тринадцати, что уже слегка попахивало безумием. Но дело было не только в деньгах. Мне нужен был настоящий вызов: я находился на самой ранней ступени становления моего обучающего метода, пробуя на практике, что работает, а что не подходит. И единственной возможностью ответить на эти вопросы было практиковаться, практиковаться и еще раз практиковаться.