Были у меня…

Удивительно, на сколь разных уровнях осуществляется взаимодействие между человеком и собакой и человеком и кошкой.

Когда к тебе приходит собака, с ней все просто и понятно. О, мой человек! – говорит счастливая собака. – Я пришла делать об тебя тепло, светло и любовь.

И делает. Прямо тут, на месте, она лежит кверху кудрявым пузом, разбросав уши по дивану, и ухмыляется, излучая ясные, доступные пониманию людей чувства. Они с человеком сочетаются друг с другом, как орешки с пивом, и в этом дуэте столь же примитивны и хороши.

Когда к тебе приходит кошка, с ней не понятно вообще ничего. Формально считается, что она приходит издавать утробные звуки, тереться плоской головой, ронять шерсть и греться на коленях. Зачем на самом деле является кошка, не знает никто. В глубине души люди смутно ощущают, что когда ладонь их ложится между кошачьими ушами, где-то из леса вырастает радуга. Или над пустынной планетой Муархдыщ проливается громкий теплый ерь. Или две тысячи леммингов стекленеют глазами, отдают честь и слаженно шагают к ближайшему обрыву над морской пропастью. Что бы ни происходило, это не имеет прямого отношения ни к человеку, ни к самой кошке. Но где-то натягивается тонкая струна, заводится небесная шарманка и льется неслышная нам музыка сфер.

Счастливая собака в это время удовлетворенно кряхтит. Ей тепло, сытно, у нее кудрявится пузо, а больше ей ничего не надо. «Я прекрасна», – думает собака и облизывает человеку пальцы.

– Удивительные все-таки животные эти псы, – умиляется человек и рассеянно чешет ближайшую кошку за ухом.

Косяк из двух тысяч леммингов уходит в синие глубины и выныривает над пустыней Муархдыщ, перекрикиваясь и хохоча. Через всю пустыню протягивается радуга, лемминги мчатся сквозь нее, роняя разноцветные эоли, и под их сверкающим потоком танцует голышом бузиляк.