Глава 12. Непростая кошка

Феликс снова и снова творила чудеса, помогая железнодорожникам работать с пассажирами. Она виртуозно умела успокоить любого скандалиста. Как заметила Энджи Хант, при виде Феликс страсти моментально утихали; за все годы службы она не видела ничего подобного. Кошачье обаяние действовало на всех. А однажды к Гарету обратилась совсем молодая пассажирка с короткими осветленными волосами. Она билась в истерике и кричала, что из-за отмененного поезда все пропало и ее жизнь кончена. Феликс в это время спала под окошком справочной. Гарет тихонько вытащил ее, словно фокусник – кролика из шляпы, и показал девушке через окошко.

Тон разговора мгновенно изменился.

– Это кто? – спросила девица.

Тогда Гарет вышел из справочной вместе с Феликс, дал подержать ее на руках и погладить, и пассажирка совсем забыла, что рейс, отмененный пять минут назад, стал для нее трагедией.

Но Феликс не только отвлекала недовольных, она еще и умела развеселить тех, кому грустно. Окошко дикторской выходило на платформу 1, и дикторам было слышно все, что там происходит. Однажды до ушей Гарета донесся отчаянный детский вопль. Маленькая девочка с кудряшками как у куклы стояла прямо под окошком и ревела. Пять минут он слушал, как мать безуспешно пытается ее успокоить; девочка не унималась.

Гарет вышел на платформу и вынес Феликс. Он мало что знал о детях и не был уверен, что у него получится, но он очень сочувствовал матери. Девочке было года два или три. Ее лицо раскраснелось, щеки были мокрыми от слез; она набрала воздуха, чтобы снова завопить во весь голос, и тут вмешался Гарет.

– Смотри, – весело сказал он девочке, – какая у меня кошка! Хочешь познакомиться?

Девочка удивленно моргнула и перестала орать.

– Иди сюда, посмотри на кошечку, – предложил Гарет и переглянулся с матерью. Та с облегчением подвела к нему дочку, а он наклонился и поднес Феликс поближе. – Вот она, – сказал он. – Ее зовут Феликс.

Он опустил станционную кошку на платформу, Феликс осторожно подошла к девочке и села у ее ног, глядя снизу ей в лицо. Девочка смотрела, как зачарованная; она уже не помнила, чего так испугалась минуту назад.

– Скажи: «Здравствуй, Феликс», – подсказала ей мать.

– Здаствуй, Эликс, – повторила девочка. Вопли сменились очаровательным лепетом.

Феликс снова встала и принялась виться у ног девочки и ее матери, тереться об них пушистыми боками. Она снова все уладила и это у нее получилось великолепно.

Ее успехи на службе были такими впечатляющими, что в ноябре 2011 года ею впервые заинтересовалась пресса. Ей было всего шесть месяцев, когда в газете «Хаддерсфилдский вестник» появилась статья о том, какой необычный сотрудник появился на станции. Для этой статьи Энджи дала интервью и попросила пассажиров не кормить Феликс – той удалось сбросить вес, набранный после операции, и полнеть снова было бы совершенно ни к чему. Энджи объяснила, что Феликс не просто кошка, а работник: она будет ловить мышей.

«Скоро она приступит к своим обязанностям и начнет бороться с грызунами», – сообщил «Вестник».

Но хотя про Феликс написали в местной газете, многие пассажиры изумлялись при виде станционной кошки, встретив ее в справочной, на платформах или на обходе с кем-нибудь из сотрудников.

Если они встречали Феликс одну, то нередко кидались к ближайшему железнодорожнику.

– Вы знаете, что у вас на станции кошка? – восклицали они. Некоторые ловили ее и приносили: – Мы нашли кошку!

– Мы знаем, – отвечали сотрудники спокойно и слегка устало. – Это наша.

– А где она живет? – следовал встревоженный вопрос.

– Здесь.

– То есть она бездомная?

При этих словах Феликс окидывала их презрительным взглядом и недовольно встряхивала черной шелковой шубкой, так что стразы на ошейнике начинали блестеть ярче, а розовый медальон-сердечко негодующе позвякивал. Железнодорожники гордо отвечали:

– Ничего подобного! Она состоит у нас в штате, и мы ее очень любим.

Тогда Феликс принималась умываться, вылизывала свой пышный черный мех, чтобы он блестел и лоснился. Бездомная, вот еще! Разве она, такая опрятная и нарядная, похожа на подзаборных кошек? Она словно понимала сказанное и обижалась.

Но некоторые не замечали даже блеска ее ослепительных украшений. Несколько раз за этот первый год люди из лучших побуждений порывались забрать ее себе; может быть, думали, что она потерялась, а может быть, не могли устоять перед такой красавицей. К счастью, сотрудники в зале всегда вовремя замечали, что происходит. Незадачливому похитителю показывали ошейник и адрес на медальоне, и Феликс благополучно возвращалась на платформу номер 1.

Но уследить за ней получалось не всегда. На крупной и оживленной станции у сотрудников много дел, а Феликс была очень независимая. В любое время дня и ночи она могла отправиться гулять вдоль кустов на южном конце платформы 1, у бара «Королевская голова», или в противоположную сторону – смотреть на таких аппетитных диких кроликов. Она становилась все смелее, и только от черных ворон по-прежнему спасалась бегством. Иногда на платформе она пыталась храбриться и напускала на себя хозяйский вид, но стоило вороне подскочить или подлететь к ней поближе, как Феликс бросалась прочь – если получится, домой, а если нет, хотя бы на безопасный подоконник.

Но с подоконника ей некуда было деться, и вороны это знали. Они злорадно каркали, как будто смеялись над ней. Анжела из бюро находок заметила и запомнила этот крик. Она поняла, что если вороны шумят, значит, Феликс сидит снаружи на каком-нибудь окне и боится двинуться с места. Тогда она выходила на платформу и прогоняла ворон, чтобы Феликс могла спрыгнуть на землю и убежать домой.

Малышка стремительно росла, но в душе по-прежнему оставалась робкой. Мир был непривычным, она еще не научилась отличать опасности от игрушек, а друзей от врагов. Все родители радуются, глядя, как взрослеют их дети, и в то же время тревожатся за них; так же себя чувствовали железнодорожники по мере того, как Феликс делалась все более самостоятельной. Но характер у Феликс был отзывчивый. Она словно понимала, что за нее волнуются, никогда не пропадала надолго и не уходила далеко от платформы номер 1. Каждые пару часов, несколько раз за смену, сотрудники видели, как она возвращается к велосипедным стойкам или запрыгивает на стол в справочной, чтобы пообщаться с пассажирами. Поводов для беспокойства она не давала.

А потом настал день, который навсегда останется в памяти Энджи. Она только заступила на смену, но тут Билли отвел ее в сторонку.

– Ты только не паникуй, Энджи, – начал угрюмый бригадир. Естественно, от таких слов у нее душа ушла в пятки. – Не паникуй, – продолжил он, – но мы не можем найти Феликс.

Энджи смотрела на него и не понимала. Билли пришлось повторить тревожное известие проще, так, что все стало предельно ясно:

– Феликс куда-то подевалась.