Он же Жора, он же Гоша…

Он же Жора, он же Гоша…

Варвара любит, когда я называю ее «деловая колбаса». Обычно это происходит на прогулке, когда она, чуть забежав вперед, начинает идти и вихлять хвостовым отсеком. У нас в детстве это называлось «выгибаться», то есть… выпендриваться и строить из себя деловую девчонку.

Но Варвара выгибается так, что «девчонки» тут явно маловато, а вот «колбаса» подходит в самый раз. Собака не может взять в толк, почему я иногда ее называю «медведь на веревочке» или, в приступах доброты, «медвежонок на веревочке». А того не понять косолапой…

На самом деле она не косолапая, это я наговариваю. Но медвежонок — это точно. Такой же большой, добродушный и прущий напролом. И такой же вальяжно-комичный. И трудно удерживаемый на поводке иногда.

Варвара недоумевает, почему иногда я зову ее «Даша». А я и сама недоумеваю… Заскок у меня такой: путаю имена Варя и Даша. Даже живя с Дашей бок о бок. Тьфу ты, с Варей…

Варя лояльно относится к прозвищам, которые я придумываю ей каждый день. «Зайчиков» и прочую карамель мы проехали еще в начале знакомства, так что теперь изощряемся в прозваниях позаковыристее. «Какашкин домик», например. Или «Волосатая мышка». Или «Веселый слоненок». Или «Вонючка Сэм». А сегодня меня озарило простое и гениальное.

— Киска! — сказала я ей. — Киска! Я тебя так люблю! Пойдем гулять!

— Какая я тебе киска, — проворчала Варвара. Но гулять все-таки пошла.