6.10. Ольфакторное поведение

Благодаря исключительной остроте и универсальным возможностям обоняния собаки человек не находит ей замены не только в детекции индивидуальных запахов (ИЗ). Несмотря на разработки «Электронных носов», тянущихся более полувека, ни путём использования в этих целях иных макросматов, она остаётся по-прежнему самым верным помощником криминалиста-одоролога.

Современные методики судебно-одорологической экспертизы позволяют по запаху индивидуума устанавливать в его следах, изъятых с места события, вид, пол и возраст, физиологические, патологические и другие состояния, запаховые наложения эндогенного и экзогенного происхождения, связанные с образом жизни, профессией и другими диагностическими признаками личности фигуранта, необходимыми розыскным и следственным целям.

Начав с установления принадлежности следов конкретному лицу, теперь судебно-одорологическая экспертиза в эксперименте устанавливает по следам и время их образования, позволяя решать вопросы алиби лиц, подозреваемых в причастности к происшествиям.

В отсутствие круга подозреваемых и исследуя с помощью СД запаховые следы с места события, можно установить розыскные данные на лиц, причастных к событию, определив их пол, возраст, болезни, место жительства, профессию, физиологические и патологические состояния, другие розыскные признаки личности, используемые для установления участников и свидетелей преступления.

Особо востребованной специализацией СПС стали поиск наркотических, психотропных и взрывчатых веществ (ВВ) с обнаружением их запахов в недосягаемо низких для улавливания приборами концентрациях, что требует подробного рассмотрения, ибо такие возможности обоняния, даже у специально-подготовленных собак, вызывают недоверие у технократов, работающих над созданием в тех же целях «Электронных носов».

Рабочая гипотеза, объясняющая «исключительные» возможности обоняния СПС и СД, основываясь на их практическом применении, свидетельствует, что и концентрации испарений тугоплавких ВВ, не регистрируемые приборами, СД выбирают в лабораторных условиях в химически чистом виде, в полевых, находят в смесях, а их ничтожные следы в атмосфере замкнутых пространств обнаруживают в пробах, взятых на адсорбент из воздуха (способ дистанционного анализа воздушной среды («ДАВС») [49, 51].

Недоверие разработчиков «Электронных носов» к возможностям обоняния собаки подогревает невежественный скепсис и более «высоких оппонентов», выступающих с высоких трибун в защиту мнения «своих» учёных, заявляя, что: «Нельзя доверять безопасность Страны столь сомнительным данным, получаемым кинологами, даже не имеющими учёных званий».

А для большей «убедительности» ими «приняты меры», ограничивающие (вплоть до запрета в законодательном порядке) применять в подготовке СПС реальные ВВ, предлагая вместо них использовать специально разрабатываемые ими заменители.

Ограничив под ханжескими предлогами работу кинологов с боевыми ВВ, свободно применяемыми в этих целях полицией развитых стран, им взамен законодатели предлагают так называемые имитаторы, непригодные по определению целям подготовки СПС для поиска и обнаружения реальных ВВ.

Поэтому, чтобы снять у наших коллег-технократов их предвзятое сомнение о реальных возможностях специально подготовленных собак, а «оппонентов», облачённых законодательной властью, убедить отказаться от неприемлемых в подготовке СПС ограничений на использование реальных ВВ, коллегам требуется понять, что происходит в «чёрном ящике» запахового анализатора специально подготовленной собаки, на порядки опережая как в настоящее время, так и в обозримой перспективе самые современные «Электронные носы».

Для осознания того, чем грозит искусственное ограничение в подготовке СПС применение реальных ВВ, предлагаем воспользоваться нашей рабочей гипотезой о работе обонятельного анализатора теплокровных, в частности, собаки.

В её основе лежит закономерность, открытая доктором химических наук Э. П. Зинкевичем, более полувека проработавшим в области теории и практики хеморецепции или чувства запаха, показавшая, что у человека это чувство определённых химических веществ возникает только в присутствии кислорода воздуха и невозможно в атмосфере инертных газов.

Окисление веществ кислородом воздуха, происходящее в носовой полости, вызывает распад молекул «слишком» крупных для восприятия обонянием на массу мелких дериватов, посредством которых и ощущаются конкретные запахи.

По-видимому, и тугоплавким ВВ, для возбуждения обонятельного центра СД и СПС, также нужен распад тяжёлых молекул на их более летучие дериваты.

Но скорость окисления и распад любых веществ, попадающих с потоком воздуха, вдыхаемого в носовую полость собаки, обеспечивают ферменты, вырабатываемые её слизистой тканью, которой нет в приборах.

Мгновенное окисление веществ под воздействием ферментов сопровождается выделением тепла, также ускоряющим процесс распада, протекающий мгновенно, позволяя на бегу ощущать и конкретный запах, что выработано эволюцией всех макросматических видов, к которым принадлежит собака.

Чем совершеннее ферментная обонятельная система макросмата вкупе с его типологическими особенностями ВНД, тем выше скорость прохождения у него обонятельных сигналов и ответных реакций. По этим показателям различаются и собаки, в зависимости от их породы, пола, возраста и типологических особенностей ВНД.

Если для окисления ВВ путём взрыва требуется детонация, после чего на месте их сгорания остаются вода, углерод, углекислый газ и продукты неполного распада, по которым и устанавливают исходные ВВ, то их окисление и распад без детонации происходит крайне медленно, скупо накапливая на своей поверхности продукты окисления. Тем не менее окисление и распад происходят с образованием тех же дериватов, и чем старее образцы ВВ, тем больше на их поверхности этих продуктов. Их дериваты, наряду с возросшей бризантностью и летучестью, легче воспринимаются и обонянием СПС, обученной стереотипному сигнальному поведению (ССП) о факте обнаружения, например, химически чистого гексогена и других ВВ.

По-видимому, герметично упакованные кристаллические ВВ, до тех пор не обнаруживаются приборами и собаками, пока их газообразные или пылевидные микрочастицы не выйдут наружу.

К счастью, для обнаружения кристаллических ВВ они, хотя и медленно, но окисляются атмосферным кислородом, распадаясь на дериваты, возрастающей массе которых легче, проникнув сквозь негерметичную упаковку, выйти наружу уже при обычном механическом встряхивании.

Если слабая летучесть затрудняет обнаружение химически-чистых тугоплавких ВВ приборами, то на регистрацию их неустановленных дериватов приборы не рассчитаны. А те же дериваты, поступая в носовую полость собаки, в следовых количествах мгновенно «доокисляясь», и в разы увеличив свою массу, многократно усиливают суммарный запаховый раздражитель, вызывающий у СПС реакцию ССП о факте обнаружения искомого ВВ [52, 54, 55, 57].

Происходит это по физиологическому закону сложения слабых раздражителей, в частности запаховых, суммарная сила которых, достигая «критического» уровня, мгновенно вызывает у подготовленной собаки ССП об обнаружении исходных ВВ, независимо от того, в какой запаховой смеси они ей предстали, что также является исключительным свойством избирательности в обонянии собаки.

Как показал Н. М. Мызников, кондиционирование в воздухе температуры до +20^оС и влажности до 60–80 % повышает остроту восприятия обонянием собаки некоторых запаховых веществ.

Но кондиционирование воздуха имеет вспомогательное значение, а основное повышение остроты обоняния обеспечивает собаке её собственное, внутреннее, «кондиционирование» потока воздуха, приносящего в носовую полость следы паров ВВ и других веществ, порог, восприятия которых мгновенно падает.

Независимо от метеоусловий организменный гомеостаз собаки поддерживает в её носовой полости нормальные температуру тела, влажность и изотоничность солевых растворов, что также необходимо для ферментации вдыхаемых веществ, ускоряющей их окисление и распад.

Однако исключительные избирательность и надёжность обоняния СПС может «зашкалить», если собаку, подготовленную к поиску следовых количеств ВВ (что мы имеем в препаратах), применить на «поиск» килограммов той же взрывчатки, а тем более «предъявленной» вроссыпь.

Примеры из практики свидетельствуют, что СПС могут такие количества ВВ «не обнаружить», что сопоставимо с несваримостью желудком избытка пищи, где, как и в носу, также работают ферменты, хотя и другие.

У неискушённых заложников столь порочной подготовки СПС такой эпизод вызовет, по меньшей мере, недоумение, зато у «высоких оппонентов» «укрепит» их «твёрдую убеждённость», что поиск и обнаружение ВВ нельзя доверять столь «ненадёжным» биодетекторам.

Но СПС, не будучи субъектом поиска ВВ, а на языке тех же технократов лишь живой обучаемой, а с добавлением приставки «само»: самообучающейся, саморегулирующейся и самонаводящейся системой, в которой все функции действуют одновременно и слаженно, вырабатывая ССП при обнаружении любых масс ВВ, если таковые использовались в её обучении. Именно поэтому они и служат постоянными атрибутами подготовки СПС во всех развитых странах. Так, например, в полиции Чехии (Policie Psovod MPI, Sprava HL. Mesta Prahy) на учебный год полагается для обучения и тренировки СПС 25 кг разных видов ВВ, подлежащих в конце учебного года возвращению, с учётом частичных потерь, и списанию с последующим их уничтожением. Аналогичное было и у нас в Великую Отечественную войну и ещё после неё, при подготовке минно-розыскных собак (МРС), применявшихся для разминирования проходов в минных заграждениях и зачистке от мин освобождаемых территорий.

Но тех МРС успешно готовили к поиску неразорвавшихся снарядов, фугасов и минных ловушек специалисты, (ставшие известными учёными), применяя тротил, в том числе и немецкий, а не его имитаторы. Это максимально приближая подготовку МРС к практическим условиям работы, давало надёжные результаты и сапёры, работавшие с МРС, могли ручаться, где они прошли, мин и снарядов действительно не оставалось. Теперь же, под ханжеским предлогом заботы о «безопасности» страны, которой, как известно, «не бывает слишком много», нам предлагают делать то же самое, но не на реальной взрывчатке, применяемой террористами, а на имитаторах ВВ или в лучшем случае на их препаратах.

Не исключено, что террористы могут засорить пылью взрывчатки, не прибегая даже к этому умышленно, места вокруг своих ВУ и тайников оружия, поиск которых не обходится без применения СПС, но их подготовка без использования реальных ВВ может оказаться непродуктивной.

Особого внимания заслуживает и сенсибилизация обоняния собак-детекторов, требуя их тренировки к обнаружению следовых количеств паров ВВ в пробах, собранных из воздуха замкнутых пространств методом «ДАВС» [48, 49].

В рабочем ольфакторном поведении собак-детекторов и СПС ещё не находит осмысленного применения на практике физиологический закон сохранения силы «суммарного» раздражителя в его компонентах после их разделения. Неосознанно им пользуются в подготовке СПС, когда нет необходимых ВВ, и в качестве учебного реквизита применяют их упаковочный материал от боезарядов с остатками на нём, помимо ВВ, в основном сопутствующих стабилизирующих и клеящих веществ, представляющих запаховый «букет» боезарядов.

Осознанно этот феномен используют лишь в химических ловушках, применяя в качестве запаховых маркёров различные одоранты, помогающие специально подготовленной СРС «брать след» фигуранта, попавшего в сферу действия ловушки, отличая его следы от следов непричастных к событию лиц.

Пройдя замаркированным следом некоторое расстояние, на котором запах маркёра ослабевает, как если бы СРС прорабатывала обратный след, она запоминает сопутствующий усиливающийся запах фигуранта (следовой запах индивида (СЗИ), продолжая преследовать фигуранта и в том случае, если он избавится от замаркированных препаратом одежды и обуви, ибо СРС уже переключилась на проработку его СЗИ.

Запомнить СРС СЗИ фигуранта, более чем на равных с запахом препарата, позволяет её большая заинтересованность в натуральном СЗИ, нежели в маркёре, как бы тот не был «приближен» к специфичности обоняния собаки.

Тем не менее Т. Ф. Моисеевой удалось подбором высших жирных кислот создать запах с женским запаховым признаком, на который СД реагировали «почти», как на генетически-обусловленный женский запах [49, 51].

Исследования А. В. Сурова также показали, что и отдельными фракциями вагинальных выделений хомячков можно вызвать у самцов половое поведение, свидетельствуя об универсальном характере закона замещения комплексного раздражителя отдельными его компонентами, сохраняя за ними силу всего комплекса.

Входящие в штатные боезаряды канифоль, парафин и другое используемые в бытовой химии вещества, могут служить причинами ошибочного ССП у СПС, реагирующих на запахи этих веществ, как на штатные боезаряды. Такое может произойти, если СПС готовят и тренируют не имея «чистых» образцов ВВ и их запах не становится для СПС ведущим, предпочитаемым всем прочим запахам.

Но чтобы не проводить малопродуктивные занятия, чреватые ошибками, подготовку СПС следует начинать с выработки сигнальной реакции на те ВВ, которые по недоступности обнаружения приборами актуальны и в той их массе, какая закладывается террористами в их взрывные устройства (ВУ).

Эти ВУ с отключёнными детонаторами полезно использовать в подготовке СПС. Компоненты таких ВУ, а не штатных боезарядов, после выработки на них у СПС сигнального поведения удаляются, сохраняя за оставшейся «чистой» взрывчаткой силу комплексного раздражителя. К штатным же боезарядам следует идти от заведомо чистых ВВ, дополняя их чем угодно.

Сделать ведущим запах любого «чистого» ВВ дело двухнедельной тренировки, СПС с последующим поддержанием у неё на этот запах ССП в течение всего продуктивного периода её жизни, измеряемого приблизительно десятью годами.

Память же собаки на эти и другие подобные им запахи практически неисчерпаема.

Но способность СПС «замещать» искомое ВВ его фрагментами, относится к их так называемых химической экстраполяции, проявляющейся и в обнаружении новых им видов взрывчатки, содержащих общую для большинства ВВ нитрогруппу.

Руководствуясь ею, как признаком ВВ, в аммонийных квасцах, лекарствах, парфюмерии, продуктах бытовой химии и в применявшемся огнестрельном оружии, аммонале, порохах, селитрах, а также на предметах, извлекаемых из эпицентров взрывов, СПС во всех случаях реагирует на объекты, содержащие эту группу своим ССП, что далеко не всегда оправдано задачей поиска.

Но поскольку от селитр и порохов, составляющих самодельные ВУ, ущерб равнозначен таковому от мин и штатных боезарядов заводского изготовления, то и меры безопасности в отношении этих веществ должны быть сопоставимы, несмотря на возможные издержки от ошибок при обнаружении СПС объектов, не относящихся к предметам поиска.

Тем не менее продукты бытовой химии и другие, вызывая помехи в работе СПС, могут приводить к задержкам авиарейсов и другие, нештатным ситуациям со всеми вытекающими последствиями. Но указанные сбои в применении СПС устраняются специальной тренировкой собак на чёткую дифференцировку запахов ВВ и их нитрогрупп от прочих источников, что гарантирует их от ошибок со столь же чётким ССП при обнаружении самих ВВ.

Но столь якобы «тонкой» дифференцировки у СПС достигают всего лишь при наличии в учебных реквизитах как реальных ВВ, так и имитирующих их материалов.

На самом же деле ничего исключительно «тонкого» в этом для работы собаки нет, ибо она повседневно встречается и с несопоставимо более сложными (на взгляд не только технократов) задачами, дифференцируя индивидуальные запахи (ИЗ) в смесях из десятков таких же индивидуальных комплексов запаховых веществ человека и животных, образованных не единичными, как ВВ, а тысячами компонентов [54, 55, 198, 199].

О способности собаки к дифференцировке запахов также не столь «тонкой», но не менее впечатляющей, свидетельствует её распознавание на бегу «по чёрной тропе» направление запаховых следов индивида в условиях «многоследицы».

СЗИ человека, как показал Э. П. Зинкевич, состоят из тысяч веществ, делясь на ряд фракций, из которых основные: а) насыщенные жирные кислоты (кислые липиды), наиболее устойчивые к окислению и распаду, конечные продукты белкового метаболизма, сохраняющие запаховый код индивида даже при нагревании свыше +100^оС.; б) щелочные вещества; в) нейтральные вещества; г) фракции других веществ.

Все фракции кроме кислой, неустойчивы во внешней среде и, окисляясь с разной скоростью, изменяют физико-химические свойства запаховых следов.

По снижению этих изменений и повышению концентрации запаха следов в целом, собака и находит их «прямое» направление, отличая от «обратного», в котором качественные изменения возрастают за счёт окисления и выветривания распадающихся веществ, с падением общей концентрации запаха.

В целом этого достаточно не только собаке, но и другим макросматам, всегда выбирающим «прямой» след, предпочитая его свежие запахи окисленным.

На этом естественном предпочтении, при свободном выборе собакой наименее изменённых ЗСИ, разработан метод установления времени их образования на местах происшествий в условиях неочевидности.

Но такая судебно-одорологическая экспертиза требует консервации проб ЗСИ в момент их изъятия на месте события в морозильной камере и атмосфере СО₂, что прерывает микробиологические процессы на следоносителях и адсорбенте и окисление веществ запаховых следов.

В отличие от наиболее затратной ДНК-скопической экспертизы, требующей для своего анализа белковой субстанции, и при самой высокой достоверности, дающей вероятностные выводы, судебно-одорологическая экспертиза, используя лишь ЗСИ, собранные на месте события, и, применяя СД, категорично отвечает на вопрос: кому из круга подозреваемых лиц принадлежат данные следы.

Судебно-одорологическая экспертиза идентифицирует по ЗСИ и монозиготных близнецов, что недоступно ДНК-скопии, как и идентификация индивидуума по смешанным пробам ДНК, какой бы биологический материал она не использовала.

Способность же выслеживать свои жертвы по их ЗСИ, вне зависимости от «многоследицы», образуемой и идентичными близнецами, обычными у копытных и зайцеобразных, основной добычи псовых рода Canis, плотоядные предки собак вырабатывали многие миллионы лет.

Возможно когда-то архаичные хищники, также пользовались в распознавании запаховых следов своих жертв ограниченным набором запаховых компонентов из их индивидуального запахового комплекса, сопоставимым с тем, чем пользуется ДНК-скопия. Но принцип Долло не даёт оснований современным видам рода Canis повторять эволюцию, и возвращаться к тем далёким временам, когда идентичные близнецы зайцеобразных, копытных и других трофеев их охоты, вдогон по запаховым следам создавали им губительную «многоследицу».

Современные псовые рода Canis, различая по ЗСИ идентичных близнецов, используют весь их индивидуальный комплекс, состоящий из многих тысяч веществ эндогенного и экзогенного происхождения, позволяя хищнику создавать подробнейший запаховый образ преследуемой жертвы, обеспечивая тем и необходимую дифференциацию её запаховых следов в любых смесях, при любых обстоятельствах и любой погоде.

Химические вещества запаховых следов, «прорабатываемых» собакой, в том числе и идентичных близнецов, находят в её носовой полости необходимый для их мгновенного окисления кислородом воздуха гомеостаз температуры, влажности изотонического раствора солей, создающих среду, благоприятную для работы всей ферментной системы, обеспечивающей в конечном итоге процесс требуемой дифференциации.

СД выбирает в сравнительном ряду из «множества» образцов-статистов пробу СЗИ, сходную или различающуюся с образцом, предъявленным ей на «старте» либо заложенным в её оперативной или долгосрочной памяти иным способом.

О найденном в ряду выборки испытуемом запахе или искомом объекте на месте происшествия, СД оповещает ССП, состоящим из: лая, посадки и так называемого назального жеста — движения носом к источнику запаха, обеспечивая его «точечную локацию».

Низкая (запороговая) концентрация искомого запаха в пробе вызывает у СД незавершённые формы ССП, в частности в виде коротких приостановок.

Неверная интерпретация экспертом незавершённых форм ССП служит в судебно-одорологической экспертизе источником вероятностных заключений, являющихся её издержкой по вине эксперта, поскольку СД представляет в экспертизе не субъекта, а наряду с запахом объект и предмет исследования [143].

В настоящее время разрабатываются приборы, улавливающие нейросигналы в обонятельной системе собаки, работающей с околопороговыми концентрациями искомых запахов, на которые она уже не проявляет всех элементов ССП.

Качество же проявления собакой ССП на обнаружение испытуемого запаха зависит от сезонной активности её ферментной системы и обонятельных генов, от соотношения в её генотипе их функционирующих и так называемых спящих видов.

Примечание: Сезонные изменения остроты обоняния псовых субарктического и арктического происхождения сведёны к минимуму у ШПБ, ибо ОШ, как субтропический вид, не меняет по слабо выраженным сезонам года остроты обоняния, передавая это свойство и своим псовым гибридам.

Степень проявления остроты обоняния у СД зависит и от её функционального состояния, и её оператора (кинолога), их сработанности в момент её применения, от степени её адаптации к нюансам и переменам его поведения, профилактикой чему служит систематическая смена её операторов в режиме работы: «Все со всеми». Такому режиму в питомнике обычно мешают персональные закрепления отдельных собак за каким-либо кинологическим расчётом.

В целом рабочие качества собаки зависят от подготовки и типологических особенностей её ВНД, а также функционального состояния на момент испытания.

Генетическое повышение остроты обоняния у собак к конкретным веществам обеспечивает отбор пробандов, предрасположенных к проявлению этого признака в их рабочем поведении и однородный подбор пар-производителей при их воспроизводстве.

Совершенствование рабочего поведения собак-детекторов в целом достигается прогрессивными методами их подготовки и содержания, представляющих единый процесс.

Если в освещении СМИ затраты времени на разработку очередного «Электронного носа» и воспроизводство в тех же целях одного поколения СПС и собак-детекторов сопоставимы, то материальные затраты учёных и инженеров, пытающихся приблизить чувствительность своих приборов к обонянию собаки, несопоставимо выше кинологических затрат, включая и обучение специалистов.

Вместе с тем практика свидетельствует, что самая высокая продуктивность в контроле незаконных оборотов ВВ, наркотиков и других объектов достигается при комплексном использовании всех имеющихся средств: кинологического — по запаху, приборного, по физико-химическим сигналам и личного сыска по информации, получаемой от агентуры. Однако разработчики «Электронных носов», используя реальные материалы и имея в этом преференции по сравнению со своим естественным «конкурентом», обрекают его на работу с негодными средствами.

Поэтому госструктуры, обеспечивая безопасность электронными средствами и имея в этом преференции, не должны использовать свой ресурс в «сдерживании» развития кинологического контроля в части подготовки СПС, ограничивая ей доступ к реальным наркотикам и ВВ, ибо СПС реализуют свои возможности при подготовке не на имитаторах, а на реальном материале.

Подготовка собак-детекторов, «плавно» переходя в практическое применение, состоит из трёх этапов. На первом этапе дрессировщик знает место искомого запаха в ряду выборки и, раз за разом, доводя до него собаку, командой побуждает её выполнить ССП на запах, который она воспринимает при любых условиях.

На втором этапе, оператор не знает мест расположения искомых объектов, анонимно размещаемых его помощником. Но собака, как правило, ещё не может дать чётких сигналов обнаружения, ожидая команд дрессировщика, который и доводит её ССП до требуемой чёткости.

На третьем этапе ни оператор, ни исследователь не знают, присутствует ли в испытуемом объекте искомый запах, при этом в практическом материале он часто недостаточен или вовсе отсутствует. Но чтобы получить подкрепление, собаке требуется просигналить об его обнаружении. Для этого в ряду, помимо испытуемого объекта, в котором наличие искомого запаха представляет вопрос анализа, помещают и так называемый эталонный объект-свидетель, с запахом, заданным собаке на старте выборки или отложенным в её памяти иной с ним работой.

Собаку, нашедшую в ряду искомый запах и получившую подкрепление, проводят до эталонного объекта, и за его обнаружение подкрепляют вторично.

Если собака не обнаружит испытуемый объект, что может служить признаком отсутствия в нём искомого запаха, то её подкрепляют лишь за обнаружение эталонного объекта, что и сохраняет у неё стереотип рабочего поведения.

Если же она не обнаружит и эталонный объект, её нерабочее состояние не подкрепляют, а работу не учитывают.

Данный стереотип, применяемый в судебно-одорологической экспертизе, оказался удобным и в изучении ольфакторного поведения собаки в целом.

Некоторые «неординарные» в ряду запахи вызывают у СД ориентировочную реакцию, и она обозначает их «своим» сигнальным поведением, которое может выражаться от еле заметной задержки у заинтересовавшего её объекта, до полноценного ССП.

Подкрепляя ориентировочную реакцию собаки на испытуемый запах, у неё можно развить на этот запах ССП. Раздражителем для такой реакции может стать как запаховый комплекс индивида в целом, так и любой его компонент.

Если он недостаточно силён для вызова ориентировочной реакции, к нему добавляют раздражители любых модальностей, образуя суммарный раздражитель необходимой силы. Когда СД станет обозначать его ССП, все вспомогательные раздражители постепенно, один за другим, убирают, наблюдая лишь за тем, чтобы собака продолжала обнаруживать то, что остаётся, пока не останется тот, «единственный», запах, обнаруживаемый собакой, как в «чистом» виде, так и в смеси с любыми дополнительными запахами. Искомым запахом может стать, как любой компонент из запахового комплекса индивида, так и вещество, вообще неспецифичное обонянию собаки, как ВВ, наркотики и другие, о чём сообщалось выше в работе по подготовке СПС.

Собака зверь плотоядный и предпочитает запахи животных, филогенетически связанные с её трофическими отношениями: хищник — жертва.

Например, её неизменно привлекают запахи зайцеобразных и редкий пёс не подаст голос на «горячем» следу зайца.

Принадлежа в Природе к хищникам-санитарам, собака выбирает запаховые следы индивидов (ЗСИ) с любыми патологическими отклонениями, а как зверь социальный, предпочитает ЗСИ знакомых особей и, наконец, как хищник-макросмат, предпочитает чистые ЗСИ смешанным; «горячие» «остывшим»; свежие, старым первичные, вторичным.

Но, как было упомянуто, ориентировочную реакцию на испытуемый запах в ряду гомологичных объектов у собаки можно вызвать его более высокой или низкой концентрацией по сравнению с запахами объектов-статистов.

В отсутствии установки на выбор в ряду гомологичных запахов конкретного запаха, СД может проявить ориентировочную реакцию на любой альтернативный запаховый признак.

Реакция вызывает у собаки-детектора запоминание «неординарного» запаха, становясь помехой в выборе и по образцу, заданному на старте. Избежать влияния таких помех на выбор по заданному образцу позволяет проверка толерантности СД к запахам ряда до начала их исследования.

Для этого в выборочном ряду, приготовленном к идентификационному анализу испытуемого запаха, СД применяют на выборку по образцу ЗСИ нейтрального донора.

СД, оказавшиеся нетолерантными к испытуемому запаху и запахи-статисты ряда, не уравновесившие (до «спокойствия») «неординарность» испытуемого запаха, подлежат заменам до тех пор, пока вся система, приготовленная к исследованию, в составе вспомогательных запахов и трёх СД, не придёт в функциональное состояние.

Ричард Аксель и Линда Бак, награждённые Нобелевской премией за открытия обонятельных рецепторов и организации обонятельной системы, утверждают, что у разных видов млекопитающих, а у собак, в зависимости и от их породы, гены, отвечающие за обоняние определённых запахов, могут быть в активном и в «спящем» состояниях, хотя их общее количество приблизительно у всех одинаково [2].

Домашняя собака, унаследовав обоняние от диких прародителей, не во всех породах сохранила его первозданную остроту или (ферментную) активность обонятельных генов.

Известный исследователь генетики поведения животных Леонид Викторович Крушинский, изучая остроту обоняния у разных пород собак, используя свой ольфактометр, показал, что, «разбудив» сенсибилизирующим тренингом «спящие» обонятельные гены собаки, можно повысить у неё остроту обоняния, например к китовому мясу, более чем на два порядка [66].

У арктической лайки обоняние наиболее обострено к высоко летучим веществам. По ним она приспособилась дифференцировать ЗСИ животных и человека, находить пропитание в условиях полярной ночи при температуре, опускающейся ниже -70^оС, когда большинство летучих веществ, кристаллизуясь, теряют свой запах.

Обоняние охотничье-промысловых лаек обостряет и их искусственный отбор на пригодность «тропить» пушных зверей в сезон промысловой охоты, с ноября по март, когда в Сибири не только у полюсов холода держится экстремально низкая температура.

Арктические ездовые лайки в упряжке руководствуются обонянием в поиске занесённых снегом санных путей и, разгоняясь на ледяных трассах рек, своевременно обнаруживают по запаху реки, припорошённые снегом разводья.

Этих собак традиционно применяют на промысле нерпы, в который входит поиск ими нерпичьих лунок по запаху морской воды, выходящему из трещин в торосах, занесённых снегом, а по запаху самой нерпы и посещаемость ею своих лунок.

Оленегонной лайке обоняние позволяет находить в полярную ночь по следам не только своих, не самых заботливых хозяев-кочевников, но и домашних оленей. При этом даже свежие следы тех и других на морозе не менее -50^оС, а в полярную ночь и ниже -70^оС, язык не повернётся назвать «горячими», при всей условности этого понятия.

При температуре «сухого льда» большинство веществ утрачивают запах, и только наиболее летучая часть из них сохраняет свои запаховые свойства. Если учесть, что самая низкая температура в Арктике приходится на полярную ночь, длящуюся на Таймыре около четырёх месяцев, когда снижение зрительной ориентации восполняется в основном обонятельной, и лишь частично слуховой, нетрудно понять значение обоняния для арктических зверей.

Исследователь обоняния пушных видов Сергей Александрович Корытин показал, что обоняние песца (Alopex lagopus L.) самого высокоширотного вида семейства Canidae [1], на порядок острее обоняния псовых средней широты.

Но ареал песца лишь краем заходит в места обитания оленегонной лайки, где находятся полюса холода. И хотя Корытин не исследовал обоняние этих лаек, полагать, что они уступят по остроте обоняния песцу, нет оснований [61].

Благодаря чутью промысловой лайки охотнику с лихвой хватит выручки за одного добытого с ней соболя, чтобы окупить затраты на её содержание.

И пастух понимает, что в сохранности стада оленей он обязан лайке и, не задумываясь, поделится с ней своим скудным провиантом.

А каюр, жизнью обязанный вожаку своей собачьей упряжки, вовремя остановившему её бег у полыньи, готовой затянуть неосторожных путников под лёд, не пожалеет отдать ему последний кусок. Так, по крайней мере, хотелось бы думать об этих людях, исходя из того, что мы о них слышали.

ОШ, представляя субтропический вид, обладает не менее острым обонянием, но в ином спектре запахов. В отличие от сородичей субарктики он сориентирован на восприятие в следах своей добычи запахи слаболетучих веществ, поскольку в субтропиках при экстремально высоких температурах воздуха, высоколетучие компоненты запаховых следов быстро выветриваются.

Трофическое поведение ОШ специализировано также на поиске по следам самок копытных в период рождения ими потомства, поскольку их плацента и павшие детёныши входят в его сезонное меню. Это требует от хищника-собирателя чёткой дифференциации по запаху следов, в том числе и не первой свежести, их половую принадлежность, ибо присутствующие самцы, отвлекая хищников на себя от самок, укрывшихся перед родами, создают из своих следов «заградительную многоследицу».

В связи c этим с ШПБ, в качестве детекторов запаха, легче, чем с обычными собаками устанавливать половую принадлежность следов и время их образования (в эксперименте с точностью до получаса).

В эксперименте ШПБ легко дифференцировали половую принадлежность запаховых следов глухаря (Tetrao urogallus L.) и домового воробья (Passer domesticus L.), хотя у птиц иная хромосомная детерминация пола. Оказалось, что они также легко дифференцируют по запаху и пол насекомых.

Таким же обонянием типичного хищника-собирателя семейства псовых, (Canidae), но далёкой от рода Canis, обладает и енотовидная собака (Nyctereutes procyonoides).

По сообщению эксперта-одоролога ЭКЦ МВД РФ З. Ю. Панфиловой, самка этого зверя, прирученная и подготовленная ею для детекции запаховых следов человека, существенно превосходила рабочими качествами СД декоративных пород, используемых в отделе исследования запаховых следов человека.

Объяснить отсутствие в классе млекопитающих видовой специфичности в запахе пола лишь общими половыми X-Y хромосомами нельзя, поскольку в следах птиц и насекомых, имеющих иную половую детерминацию, ШПБ так же легко различают самок. Это оправдано тем, что ОШ, по запаху самок птиц, гнездящихся на земле, находит их гнёзда с кладками яиц и птенцами, как и самок крупных насекомых перед откладыванием яиц, более упитанных, нежели самцы, добыча которых не оправдала бы энергозатрат на их ловлю.

Обоняние ОШ как субтропического вида, стабильно во все сезоны года, что наследуют и ШПБ [60]. Поэтому, несмотря на то что гибриды европейского подвида ОШ (Canis aureus moreoticus) и Таймырского отродья оленегонной лайки наследуют и антропофобию обоих партнёров, они вполне достойны серьёзного внимания прикладной кинологии. Да и доминантный характер признаков антропофобии упрощает её устранение размножением ШПБ «в себе».

Происходящие в F2-3 перекомбинации признаков, с возвратом лояльности к человеку, из рецессивного состояния в гомозиготное, позволяют в последующих F достичь полной утраты ШПБ признаков прежней антропофобии.

По наблюдению известного американского писателя-натуралиста Сетон-Томпсона, пастушья собака запоминает индивидуальные запахи всех овец вверенного ей стада, что позволяет по их запаховым следам находить своих овец, прибившихся к чужим отарам [140]. Не случайно служебно-розыскная порода, завоевавшая весь мир, получилась из Немецкой овчарки, хотя её аналогия, выведенная из динго, возможно, была бы ещё лучше, если бы ту не испортили, скрещивая с травильными породами [4, 54, 82].

Кроме заводских пород борзых, узко специализированных в поиске зверя зрением, все остальные породы борзых пользуются в этом и обонянием.

В породе русской псовой борзой пробандов, проявлявших ориентацию на запаховые следы, исключали из разведения.

В результате, даже шея у выдающихся представителей этой породы претерпела заметное укорочение, не позволявшее псам опускать нос к земле, что, однако, не мешает им в поиске «угонного» зверя пользоваться верхним чутьем [78].

Любая специализация обоняния собаки сопряжена с регламентацией в её ориентации на «посторонние» обонятельные сигналы. Вначале ограничения вводят путём дрессировки, затем переходят в подбор пар, предрасположенных к поиску лишь «своих» объектов. В результате селекции интерес к «посторонним» запахам в породе сужают, оставляя за ним исключительно «свои» объекты, пополнив в новой узкоспециализированной породе количество «спящих» обонятельных генов.

Но без целенаправленной селекции выведение любой новой породы окажется несостоятельным, свидетельствует мировая практика, с чем и связаны издержки любой специализации, выражающейся в потере у части обонятельных генов их активности.

Казалось бы, отбор по «чутью» охотничьих пород собак, проводимый на полевых испытаниях уже более 100 лет, должен был способствовать развитию остроты обоняния хотя бы у наиболее «продвинутых» пород, но на практике происходит нечто обратное.

Примером служат гончие, легавые, спортивные лайки, которым на полевых испытаниях судейские комиссии, осуществляющие оценку их охотничьих качеств, не дают дипломов, исключая собак из разведения как раз из-за «слишком острого» обоняния. Дело в том, что этим породам присущ общий «порок» так называемые ложные сигналы обнаружения зверя и птицы по их запаховым следам, без очевидности судейскими комиссиями самих объектов поиска.

У гончих нежелательным сигналом к снижению оценки служит и так называемые добор, когда гончая, выражаясь тем же языком гончатников, «помкнув» по старому, запутанному следу, оставленному зайцем во время ночной жировки, «вязко» кружит по поляне или опушке леса с редкими «отдачами голоса», стараясь выйти на прямой след, что ей никак не удаётся. Гончую, за такой «мароватый» гон с «добором», обычно снимают с испытаний, и если он у неё систематически повторяется, ей не суждено получить полевой диплом, чтобы войти в племенной класс. А гончая той же породы, но с обонянием не столь острым, проскочит, не удостоив вниманием слабый для неё запах ночного следа и не задержавшись в «доборе», а «побудив» зайца, «перевиденного» судейской комиссией и, отработав по его «горячему» следу час, получит свой диплом, открывающий ей доступ производить себе подобных, поскольку и половой партнёр с дипломом того же достоинства будет ей обеспечен.

Проведённая Л. В. Крушинским ольфактометрия чемпиона породы русских гончих знаменитого «Трубача» ВНИО и его потомков, показала, что острота обоняния у них значительно слабее, чем у немецкой овчарки и беспородных собак [66].

По личному сообщению охотоведа СВО МВО Э. С. Шибаева, наганивая молодых русских гончих, он вынужден снимать обувь и ходить по лесу босиком, дабы его подопечные могли найти своего нагонщика по его «горячим» следам. Такое было бы нелепостью в «нахаживании» молодняка промысловых лаек, которым во все сезоны года хватает остроты обоняния, чтобы не потерять в тайге своего хозяина.

Но, учитывая реальное обоняние гончих, правила их полевых испытаний не допускают проведение испытаний при температуре ниже -20^оС.

Аналогичный отбор проводится и у легавых, когда им снижают оценки, оставляя без полевого диплома (и племенного класса), если на испытаниях они постоянно допускают «пустые стойки», принимая сигнальные позы в сторону якобы сидящей птицы, а на самом деле в направлении её следов другой на месте бывшей «сидки», с которой птица слетела или под пологом травы ушла [110, 120]. Естественно, что след дупеля, бекаса, коростеля, и другой «спортивной дичи», «прихваченный» «верхним», а не «нижним чутьем», пахнет слабее самой птицы. Но полевой диплом дают не за остроту обоняния, а как раз наоборот, если на следовой запах дичи легавая вовсе не реагирует [71, 180]. Поэтому не только английским легавым, но и немецким, шире применяемым в поиске подранков, не нашлось места в судебно-одорологической экспертизе, кроме единичного случая использования дратхара в ЭКЦ ГУВД г. Барнаула.

Аналогичный отбор происходит и у спортивных лаек, отодвигающий их обоняние на второй план. В подобной ситуации, из-за отсутствия объекта поиска лайке также снижается оценка за «пустые полайки», при уходе белки по смыкающимся кронам деревьев и «псевдопустые», при её крепком затаивании в густой, покрытой снегом вершине старой ели.

То же самое происходит при отлёте птицы до подхода судейской комиссии, когда судьи не могут засвидетельствовать улетевшего рябчика, где не помогают ни удары обухом по стволу дерева, ни даже отчаянные «лазальщики», отваживающиеся для выявления зверька добраться до вершины густой заснеженной ели. Если лайка упорно облаивает ель, на которой остались для неё злополучные следы, а объект охоты неочевиден, то её «полайку» также будут считать «пустой». В такой ситуации лайки, больше доверяющие слуху и зрению, пользующиеся не обонянием, а скоростью бега, покажут лучшие результаты, найдя белку на невысокой сосне и, получив свой диплом, будут допущены к размножению себе подобных.

В отличие от легавых, спаниелям возбраняется искать верхним чутьём. Они ищут дичь по её следам, не отрывая носа от земли, не позволяя себе делать дальних прихваток запаха, что ждёт и спортивно-декоративное отродье военно-полицейской Немецкой овчарки, так как её спортивное испытание следовой работы так же третирует «верхнее» чутьё. В обоих случаях поиск «по спортивным правилам», став самоцелью, важнее результата, когда игнорируется естественное стремление собаки использовать все возможности своего обоняния для нахождения фигуранта, где самым объективным критерием может быть лишь время, затраченное на обнаружение искомого объекта.

Но у спорта «свои критерии», из-за которых спортивные породы и отродья становятся всё менее пригодными для решения практических задач.

У собак, используемых в поиске ВВ и других объектов по их запахам, а также в судебно-одорологических экспертизах, существуют два «рода» ошибок.

Ошибки «Первого рода» происходят от недостаточно острого обоняния у СД, не нашедшей искомый запах там, где его находят более чутьистые СД.

При ошибках «Второго рода», СД, пребывая в нерабочем состоянии, допускает сигнал обнаружения искомого запаха там, где его нет.

Поэтому, чтобы не зависеть от нерабочего состояния СД, их применяют тремя собаками, с проверяемым в момент применения рабочим состоянием, при таком же количестве резервных, на случаи замены части собак, несостоявшихся в работе.

Если ошибку «Первого рода» допустила бы вся группа подготовленных СД, что, как правило, не случается, то заключение эксперта могло бы утверждать, что: «В представленном объекте, индивидуальный запах подозреваемого „N“, не обнаружен». Но такие примеры, когда все применяемые в экспертизе СД не обладали бы для представленного на исследование материала достаточно острым обонянием, случаются не часто.

Однако отрицательный вывод из-за недостаточно острого обоняния СД никому взысканием не грозит, ибо отсутствие в стране независимых лабораторий не позволяет производить повторные судебно-одорологические экспертизы. А для суда, возможно, найдутся и другие улики, поскольку одна не решает его исход.

Опаснее ошибка «Второго рода», которая может повлиять на обвинительное заключение. Но и такое, невозможно, благодаря применению трёх СД, у которых функциональное состояние тестируется во время работы и ошибки маловероятны.

Однако бывают исключения, когда СД не хватает, и вина в этом уже не эксперта, а экспертного учреждения, не обеспечившего условий для производства качественной судебноодорологической экспертизы.

И наоборот, за ошибки у СПС ВВ «Второго рода» не последует служебного расследования «неправильных» действий кинологических расчётов, если это не вызовет длительной задержки авиарейса, а повлечёт лишь неудобство, этического характера, связанного с дополнительным досмотром лиц, непричастных к нарушениям.

У СПС ВВ неизмеримо опаснее ошибка «Первого рода», если не будет «обнаружено» взрывное устройство (ВУ). Поэтому ищеек ВВ, хотя и обладающих незаурядным обонянием, также применяют группой из трёх СПС, при одной, находящейся в резерве, что позволяет работающим СПС, по мере их уставания, своевременно производить замену, не снижая темпа и качества патрулирования терминалов и кинологического обследования объектов аэропорта.

Обе специализации могут иметь общие издержки, при которых эксперты судебно-одорологической экспертизы довольствуются паллиативными породами собак со слабым обонянием, а вожатые СПС мирятся с их слабой подготовкой.

Если при этом те и другие, даже имея возможности, не стремятся заняться племенной работой по совершенствованию обоняния своих собак, а приобретают, руководствуясь требованием бухгалтера, «только чистопородных» по документам собак, не взирая на заведомо «спортивно-декоративный мусор».