6.7. Функциональное состояние, «вязкость»

Собака, будучи по своему происхождению не одиночным животным, каким её делают любительское содержание и питомники силовых ведомств, а стайным хищником, поэтому свои возможности она максимально проявляет в стае.

Человек, с незапамятных времен используя эффективность стай гончих, свор борзых, семей пастушьих, промысловых и ездовых пород лаек, реализует в них и ПП в обучении молодняка.

Стая, как охотничья единица, распределяя роли своим членам, обладающим взаимозаменяемостью, обеспечивает всем моральную и физическую поддержку.

Хотя бы символическая «поддержка стаи» требуется служебно-поисковым собакам (СПС), помогая им ПП при адаптации в незнакомой обстановке, а также лабораторным собакам-детекторам (СД) в освоении стереотипов ольфакторного поведения.

Порой в поддержании рабочего состояния СПС достаточно лишь присутствия в поле её зрения знакомого ей собрата более высокого ранга.

В рабочем поведении стаи, стайки или смычка гончих представляет интерес и ситуация потери следа, что на языке гончатников называется «сколом», за которым при распутывании следов часто происходит и смена лидеров.

Гончая, ведущая стаю, устает больше других, и на какой-то момент, теряя след, смолкает, что служит для стаи сигналом к выправлению «скола», чем та, не снижая темпа, начинает усердно заниматься [55].

По правилам испытаний гончих, если через две минуты «перемолчки» не восстановится гон и лидерство не перейдёт к гончей, «выправившей скол», оказавшейся наиболее быстрой и удачливой в поиске прямого следа, номер снимают с испытаний.

Гончая, нашедшая прямой след и погнав по нему впереди стаи, до этого могла быть и в резерве. Вожак, уступив ей лидерство и оказавшись в хвосте стаи, восстанавливая силы, двигается за стаей, срезая дуги, поддерживая гон редким лаем, когда улавливает запах гонного зверя.

Как гончих в стаях, так и племенную ценность бессменных вожаков в упряжках ездовых лаек можно выявить только в больших группах псов, поэтому во времена расцвета охоты с гончими, их количества в стаях достигали нескольких десятков, а упряжки насчитывали более дюжины лаек [42, 78, 107].

Поэтому там, где время решает всё, применение собак спасателей стайками повысит скорость обнаружения пострадавших, а стайки СПС скорее обыщут места заложенных взрывных устройств.

Ошибочно полагать, что собак любой специализации можно применять без необходимого резерва, особенно, если в задачу, помимо скорости достижения результата, входит и совершенствование породы.

Эффективность охоты на боровую дичь повышало применение двух легавых, помогавших одна другой, где каждая была подготовлена и на «докладе» (анонсе) охотнику о своей напарнице, «вставшей» в непроглядных для охотника зарослях.

К сожалению, это относится к прошлому не только в охоте с легавыми, но и с лайками, бравшимися на промысел всем выводком, когда к концу сезона оставались наиболее способные к работе, что, повышая эффективность промысла, одновременно совершенствовало и породу. Если основная часть лаек в поиске пушного зверя, или, следя за птицей, «уходила со слуха», то другие, подобно легавым, специализировались на «докладе», приучавшем их одновременно следить за передвижением охотника и сибсами, уходившими в поиске дичи «со слуха».

В короткие зимние дни это повышало производительность промысла, помогая охотнику и в ловле подранков, и в поиске в глубоком снегу отстрелянных зверьков, падающих в заросли, покрытые кухтой и в других случаях.

При творческом подходе современных кинологов к своей работе, а не слепо следующих устаревшим нормативам, можно многое перенять из охотничьей практики и для применения СПС, что также повысит их продуктивность.

Применение только одной СПС в поиске ВВ и наркотиков чревато нулевым результатом, поскольку собаке, в среднем через 30–40 мин. работы, особенно трудоёмкой среди пассажиров, необходим такой же продолжительности отдых. Если же ей нет замены, а по собаке не видно, что она уже не в рабочем состоянии, её будут применять и дальше. Однако время, потраченное впустую на такую «работу», как правило, и является причиной пропусков искомых объектов.

В таких случаях «бесхитростная» собачка, просто отказывающаяся от работы, лучше той, что часами безотказно имитирует поиск. Грань перехода от поиска к его имитации реально существует у всех собак, но проблема в том, что каждая СПС может выражать эту «грань» «по-своему», определяемую безошибочно лишь наблюдательными кинологом и дрессировщиком.

«Простодушный» отказ от работы, не вызывавший сомнений, показал трёхмесячный щенок шакало-псового гибрида F2. Ему требовалось подать из высокого и густого бурьяна четыре кроличьих лапки. Это задание стоило щенку немалых усилий. Три лапки были поданы, а четвёртую щенок неожиданно понёс от дрессировщика в сторону и закопал под кустом. Его «нерабочее» поведение с предельной ясностью говорило, что он устал, и это занятие ему надоело. Но, проявив неэлементарную рассудочную деятельность, малыш оставлял ещё себе возможность воспользоваться этой лапкой в другое время. Ему, при незаурядном в его возрасте мастерстве поиска, для продолжения занятий не хватало в такой работе «вязкости», а об её имитации у него не могло быть и речи.

«Вязкость» ценное качество домашней собаки, чем дикие виды обладают лишь в рамках целесообразной для них необходимости, хорошо «зная», что за старыми воробьями гоняться — зря тратить силы. Но это на генетическом уровне «забыл» за десяток тысяч лет жизни в Австралии динго, где все местные виды были ему доступной добычей. Охотничий инстинкт позволял ему преследовать всё, что бегало и летало, проявляя при этом исключительную врождённую «вязкость».

Таким образом, «вязкость» это сила проявления ведущей мотивации, в данном случае трофической, определяется врождёнными и приобретёнными реакциями и её сила связана также с подготовкой собаки, развивающей вязкость.

Подготовка охотничьей и служебно-розыскной (СРС) и служебно-поисковой собаки (СПС) состоит в реализации их врождённой и развиваемой «вязкости» к работе, сокращающей у них нерабочие состояния.

Если причиной выхода из строя прибора стал перегоревший предохранитель, то, заменив его новым, работу продолжают с тем же прибором. Определить же причину неработоспособности СД, для того, чтобы, устранив её, продолжить работу именно с ней, занятие может и не совсем бесполезное, но крайне неблагодарное, требующее времени без гарантии на успех. Тем более мы не можем заменить у собаки больной орган. Поэтому если из обязательных трёх СД какая-то окажется в нерабочем состоянии, из резерва, подобно запасной детали прибора, берут равноценно подготовленную собаку. Если все три собаки окажутся нефункциональными, их заменяют из того же резерва, а уставшим и больным предоставляют отдых.

СД, показавшую в контрольном пуске результат ниже своих возможностей, то, чтобы не рисковать дефицитным, исследуемым материалом, такую СД отстраняют от работы, ибо форсировать её применение в нерабочем состоянии значит подкреплять данное состояние, вырабатывая нежелательную связь на ситуацию.

Поэтому в производстве судебно-одорологических экспертиз, поиске ВВ и других объектов на случаи потерь собаками рабочего состояния, требуется резерв, как минимум, из трёх равноценных дублёров. Но из-за их отсутствия форсируют дальнейшее использование тех, какие есть, не считаясь с их рабочим состоянием.

Это делит собак на имитирующих работу, что устраивает начальствующий состав так называемых специалистов, и на тех, что не поддаются нажимам, теряя в глазах таких горе «практиков» производственную ценность.

Распознавание собак, имитирующих работу, затрудняет их негативный опыт, поскольку такие собаки, импонируя тем, кто сам вводит проверяющие комиссии в заблуждение, вдохновляют и заводчиков на разведение «безотказных» собак.

К ним следует отнести военно-полицейские отродья Немецкой овчарки с её восточноевропейским отродьем (ВЕО).

Бывший начальник отдела СРС ГУУР МВД СССР Сергей Семёнович Подушкин из-за такой «особенности» основной служебной породы, разуверившись в её положительных качествах, упорно противился внедрению в практику и судебноодорологической экспертизы, где поначалу применяли исключительно этих собак.

Но как раньше, так и теперь сержант-кинолог, из пяти ВЕО предложенных ему для работы в судебно-одорологической экспертизе, может подготовить не более одной.

Преодоление последствий нерабочих состояний СД в оптимальном варианте решает их 100 %-ный резерв. Но ретивый бюрократ-чиновник ГУУР МВД СССР, исходя из своей «рачительности» государственных средств, учреждая отделам уголовного розыска (ОУР) количество СРС, взяв с потолка круглую цифру, «начертал» в приказе главка: «Не более десяти собак», что исполняется по сей день всеми структурами МВД, ибо это упрощает работу «всёмогущим и всё определяющим» бухгалтериям.

Но, если чиновнику ГУУР МВД СССР, было бы уместнее, несмотря на всю абсурдность подобных квот «учредить» в приказе, «начертав»: «Не менее десяти», то и тогда судебноодорологической экспертизе потребуется не менее 40 СД, поскольку ей необходима постоянная подготовка ремонтного молодняка, а у экспертов-одорологов поддержание навыков дрессировки.

Как показал опыт кинологической службы в бывшей ГДР, специалист, 10 лет проработавший с одной подготовленной им «под себя» овчаркой, к концу её производственной жизни терял свои навыки дрессировщика, становясь слабее новобранца, выполняющего в подготовке «своей» собаки указания инструктора.