Глава 11. МЕЧЕНЫЙ

Глава 11. МЕЧЕНЫЙ

Меченый, он же Крызин, еще в детстве почувствовал в себе стремление утверждать себя над окружающими с помощью грубой силы. Любимое его дело было помучить кого-либо, побить слабого. Он выворачивал лапки котятам, обрывал крылышки воробьям. И в уличные ловцы бродячих собак пошел потому, что здесь можно было безнаказанно измываться над живыми существами.

Потом — драки, пьянки, грабежи.

Перед самой войной в городском суде слушалось нашумевшее дело — ограбление большого универсального магазина. Дело было «мокрым»: воры убили сторожа. Старик, присев около дверей и поставив ружье между колен, стал свертывать цигарку, и в это самое время один из бандитов, подкравшись из темноты, ударил его ломом по голове, проломил череп. Смерть старика была мгновенной, беззвучной. А папироска так и осталась зажатой в руке.

Однако преступников нашли. На следствии выяснилось, что орудовал ломом вор-рецидивист с большим уголовным прошлым, неоднократно судимый ранее.

Основным свидетелем обвинения на суде выступил отец Нади, Степан Николаевич. Он опознал убийцу. Некоторое время тот подвизался на предприятии, руководимом Таланцевым, и скрылся, совершив с группой юнцов мерзкое насилие над старой женщиной. По уполномочию коллектива завода Степан Николаевич произнес на суде яркую, гневную речь. Как общественный обвинитель, он потребовал для главного подсудимого высшей меры наказания. Подобных людей коммунист Таланцев считал главным злом на земле, злом, которому не должно быть места в нашей действительности. Однако суд не нашел возможным удовлетворить требование прокурора и общественного обвинителя, ограничившись пятнадцатью годами заключения для убийцы и десятью для его сообщника. И так получилось, что мягкостью этого приговора были уготованы многие дальнейшие события.

Никто из друзей и членов семьи Таланцева, исключая Степана Николаевича, не был на суде, не видел преступников в лицо. Надя с Алексеем находились в это время в туристском походе, Елена Владимировна уезжала в другой город навестить родственников. И для всех них так бы и осталось неизвестным, для кого Степан Николаевич требовал самую суровую кару, от кого хотел обезопасить общество, если бы не эта глухая страшная ночь в городе, захваченном врагом. Да, не случайно появился здесь с немецкими солдатами этот человек. Приход оккупантов освободил его от наказания. Теперь он решил свести счеты. Первое, что сделал, очутившись на свободе, — узнал адрес Таланцевых. О, он прекрасно запомнил черты своего обвинителя — узнает днем и ночью! А отомстить, как следует, он сумеет. Недаром на его руке повязка полицая.

Уголовщина — еще не предел падения. Есть падение еще ниже, еще хуже: измена Родине. Меченый-Крызин глазом не моргнув, нацепил на себя знаки пособника захватчиков. Так он пришел к закономерному и неизбежному финишу. Перерождение завершилось, круг замкнулся.