Мы и чужие собаки

Мы и чужие собаки

Волчья стая, встретив чужака на своей территории, как правило, без жалости его убивает, хотя при недостатке рабочих рук (то есть зубов) может принять к себе. Встретившись на нейтральной территории, они ведут себя по обстоятельствам (случайная встреча, пограничный конфликт, общая большая охота): или как враги, или как союзники. Решают старшие.

У нас, собак, роль старших играете вы. Как реагирует на чужих собак владелец, так обычно реагирует и его пес. Конечно, в некоторых случаях на поведение собаки заметно влияет генетика. Если собака имеет врожденную склонность к агрессии, положительный пример ее поведение не изменит. Скажем, чабаны, работающие со среднеазиатскими овчарками, знают, что в междоусобицах гибнет кобелей не меньше, чем в боях с волками. Молодой пес очень скоро убеждается на своем горьком опыте, что противника надо не победить, а убить. Причем как можно быстрее: в долгом бою возрастает вероятность устать и ошибиться. Многие столетия борьбы за выживание закалили характер этих собак. Обожженную глину так легко не размочишь.

Демонстрация силы

Собака, в отличие от волка, вечный подросток. С одной стороны, это проявляется большей задиристостью, но с другой стороны, молодые легче сходятся. Ссоримся, миримся, играем, дружим. При встрече с незнакомцем (если один из нас не заводится издалека) мы смотрим друг на друга с любопытством: ты кто? Первым делом надо установить, кто перед вами: соперник (соперница) или противоположный пол? Если противоположный пол, парень, как и человеческий ухажер, приосанивается, улыбается и строит глазки. У нас это, правда, без особых церемоний – мы сразу заглядываем под юбку. И порой, так же как и вы, получаем от девушки пощечину. Если встречаются мужики, стараются произвести впечатление друг на друга: грудь колесом, ноги на цыпочки и шкуру дыбом (чтобы повыше казаться). Если сошлись характерами – перестают пыжиться и начинают играть или вместе идут «за пивом» – обследовать окрестности. Если характеры подходят как кулак к глазу, напряжение растет, парни поигрывают мускулами и лязгают оружием, то есть зубами. Если один из них признает, что тот, другой, круче, еще есть шанс разойтись миром.

Если нет, драка неизбежна. Как правило, это несерьезная потасовка, выяснится, кто сильнее, и этим дело кончится. Если побежденный признал, что был не прав, а победитель не слишком качает права, бывшие соперники могут даже стать друзьями. Если результат драки неопределенный, выяснение отношений продолжается при следующих раундах. Неприязнь между соперниками крепнет от встречи к встрече, и со временем они становятся врагами не на живот, а на смерть. Особенно горяча кровь у молодежи. Старый пес понимает, что в спорах рождается не только истина, но и синяки. Я бы даже сказал, что синяки в спорах рождаются гораздо чаще, чем истина.

Незнакомые дамы при встречах обычно настроены миролюбивее, но это не значит, что слабый пол не умеет драться. Если уж не сошлись во мнениях, конфликт может вспыхнуть не менее яростный, нежели у представителей сильного пола. Ну и если имеется серьезный повод для конфликта, драка может случиться и между особями противоположного пола.

Вообще у собак очень распространены склочники, которые выскажут всем встречным все, что о них думают. Находясь на поводке, пытаются выскочить из шкуры, грозят растерзать и брызгают слюной. Но, встретившись на узкой тропе без поводка, как-то резко сникают и делают вид, что вас не узнают. Проходя по улице, пес горячо дебатирует с хозяевами прилегающего участка. Причем одуревшие от скуки хозяева с огромным удовольствием ждут возможности присоединиться к дискуссии. Глаза блестят, собака дрожит от возбуждения. И если по какой-то причине дискутер сегодня не объявился, на лице хозяина нескрываемое разочарование и тоска. Все эти яростные эмоции – хорошо поставленное шоу.

Примечание переводчика

Джина Верещагина, темпераментная и склочная дамочка, просто обожает критиковать всех и каждого. С огромным удовольствием разнесет цвет костюма, прическу и мейк-ап, особенно если объект критики надежно привязан к хозяину поводком или, еще лучше, находится за надежным забором. Особенное наслаждение Джине доставляло препирательство с двумя огромными азиатами, сторожившими виллу за глухим забором. Толстые доски оставляли минимальные просветы, в которые разъяренные зверюги могли просунуть лишь пальцы или кончик носа. Джина блаженствовала. Бегая вдоль забора от одного конца участка к другому, Джина высказывала претензии ко всему азиатскому роду до седьмого колена включительно. На каждое их слово имела десять проклятий, полных концентрированного гадючьего яда. После чего разрумянившаяся и донельзя довольная собой гордо удалялась. Не забыв на прощание описать газон на углу азиатского участка.

Получилось так, что мы пару недель не гуляли тем маршрутом. Джина изнывала от скуки и, когда мы наконец-то выбрались знакомой дорогой, прямо-таки тряслась от нетерпения. Еще одна улица, еще один поворот и… Мы впервые увидели азиатскую виллу во всей красе: двухметровый забор убрали. Большой розовый особняк, безупречно ровные дорожки, подстриженные газоны. На мраморном широком крыльце лежали азиаты. И мы их впервые увидели во всем великолепии. Необыкновенно крупные, с могучим костяком и необъятными головами, они лежали как два сфинкса, величественные и невозмутимые. Джина открыла пасть, набрала в легкие побольше воздуху, и тут они нас увидели. В их глазах философски-возвышенное выражение сменилось пристально-внимательным, мышцы напряглись, как пружина в капкане. Джина притормозила и выпустила воздух обратно. Критика с воздухом не вышла, очевидно, застряла где-то в горле.

Дело в том, что на месте глухого забора красовалась низкая каменная стеночка, а над ней покоился ажурный кованый заборчик – изящная конструкция из железных прутьев с листиками, цветочками и прочими финтифлюшками. Молча, со вздыбленной шерстью и выпученными глазами, Джина сошла с тротуара и перешла на другую сторону улицы. Азиаты все так же молча наблюдали, как мы идем вдоль забора и приближаемся к калитке, тоже кованой и ажурной. Калитку и крыльцо разделяло пространство метров в десять, прямая дорожка, посыпанная цветной каменной крошкой. Азиаты были все так же неподвижны, как настоящие сфинксы. Джина, не в силах вынести мысль, что она вот так просто уйдет и не скажет ни слова, остановилась, подняла глаза, и… события стали развиваться с невероятной быстротой. Раз – и оба азиата стояли на ногах. Два – и они взвились в воздух, как баллистические ракеты, одним огромным прыжком преодолев расстояние между крыльцом и воротами. Три – оба синхронно, натренированным движением просунули между прутьями калитки свои тела, почти до половины свисая на улицу, и издали глухой утробный рык.

Джина подобрала выпавшую челюсть, спрятала ее в сумочку и, с опаской косясь на азиатов, по стеночке противоположного забора прокралась мимо их участка. Забыла, по обыкновению, написать на углу и с тех пор утратила интерес к прогулкам в том квартале…

Исследователи, изучавшие голосовые проявления волков, утверждают, что волки из удаленных географических областей имеют совершенно различные сигналы общения. Каждая область имеет, мол, свой диалект, и, если верить ученым, канадские волки не поймут волков, живущих в Карпатах или в Сибири. Что уж потом говорить о понимании между волками и собаками!

Я бы не сказал, что все так драматично. Конечно, каждая стая имеет свои традиции, методы охоты и стиль общения, а в рамках этих различий различные способы воя. Свои песни, так сказать, или, еще точнее говоря, свой боевой клич. Так, разные индейские племена, выходя на тропу войны, голосили на разные голоса, чтобы соплеменники точно знали, где их воины находятся и что в данный момент происходит. Если не считать мелких различий, волки не только разных географических областей, но и волки разных подвидов без особого труда нашли бы общий язык. И не такая уж проблема для волка и собаки понять друг друга, несмотря на то что они формально относятся к различным биологическим видам. Доказательством этого являются спонтанно возникающие время от времени волко-собачьи гибриды. Как и люди, в случае нужды они найдут способ договориться о тех важнейших вещах. При остром недостатке партнеров своего вида подойдет и чужак: ведь на безрыбье и рак – рыба.

Тем не менее большинство контактов между волками и собаками заканчиваются конфликтом. Недостаток понимания тут ни при чем. Собаку, оказавшуюся в лесу на волчьей территории, волки воспринимают как конкурента, как захватчика. И соответственно поступают, руководствуясь лозунгом «Смерть оккупантам!». Им абсолютно все равно, что делала эта собака в их лесу: охотилась на их дичь, собирала гербарий или просто отстала от компании грибников. Точно так же они поступают в отношении чужака волка.

Собаки тоже в долгу не остаются. Стая гончих, натасканная на волков, воодушевленно гонит их под ружейный выстрел, нисколько не задумываясь над родственными связями. Для гончих это не сородич, а только дичь. Среднеазиатские и кавказские овчарки, которые охраняют стада, тоже с волками не церемонятся и, если им удается какого-нибудь поймать, устроят ему короткий процесс под названием «секир-башка». И опять же, чтобы быть справедливым: то же самое ждет и любую чужую собаку, подозрительно болтающуюся вблизи вверенной отары.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.