Встреча с электриком

Встреча с электриком

И дернул меня черт сидючи дома промыть все плафоны люстры в комнате. Никого не было. Никто не отвлекал советами. Только Казан, зная хозяйку, вопросительно посмотрел из угла комнаты:

— Ты придумала ещё какую-нибудь интересную штуку?

Ведь не зря же говорят в народе «Дурная голова, ногам покоя не дает».

Я выдвинула стол на середину комнаты, залезла на него и пошла работа. Давай откручивать плафоны по одному. Все сняла, а один застрял намертво. Я его и так, и сяк вертела — никак не отворачивается. Казан сел рядом со столом и смотрит внимательно, с каким-то «сталинским прищуром».

— Наверняка, что-то сейчас произойдет? А может, у мамы перегрев в голове какой-то случился?

Под все понимающим взглядом собственного питомца, стараясь не ударить в грязь лицом, делаю резкое движение, и… Люстра резко накренилась и повисла на одном шнуре, сразу как-то скособочившись, отсвечивая повисшими вниз лампочками.

— М-да. Давно мне супруг говорил, откуда у меня руки растут.

Стоя на столе, я с ним мысленно полностью согласилась. Побоявшись, что в довершение всего, «моющего люстроведа» может весьма конкретно стукнуть током, припомнила анекдот:

— Кого хоронят сегодня?

— Электрика.

— Молодой какой! А сколько ему стукнуло?

— 340…

слезла со стола, отрубила электричество и призадумалась. Во-первых, эта конструкция в любой момент могла сорваться и хлопнуть домочадцев по голове. Был же уже вариант с цветочным горшком, который сорвался со стенки на кухне и упал аккурат в то место, где за минуту до этого сидел мой супруг. Я еще тогда его пожалела и сказала:

— Если бы ты не ушел, у тебя было бы сотрясение мозга…

В ответ на что, услышала:

— А у тебя сотрясение, было бы чуть позже…

— М-да. Вот и верь после этого в любовь и браки, которые заключаются на небесах. Во-вторых, укреплять доводы супруга о моих руках тоже не хотелось. Руки, как руки. Как у всех. Нормальные женские руки. В — третьих, надо мной же будут издеваться весь вечер. Ну и зачем мне это, спрашивается?

Короче, оценив ситуевину, вспомнила про соседа.

— Опа! Он же электрик. Работает через двое суток на третьи. Пойду, а вдруг дома? Ура! Ура! Дома! Пьяный… Но мастерство же не пропьешь? Радостно сообщаю о своем несчастье. Сосед стоит в семейных трусах с мутным взглядом.

— Счас, приду. Еще рюмашку хлопну и зайду.

Радостная бегу в квартиру. Объясняю Казану:

— Видишь пес, все уладила. Сейчас чик-чик и готовенько.

Мне даже показалось, Казан посмотрел понимающе. Через некоторое время раздался звонок. Казан недобро заворчал. Открываю дверь. Спиртные пары заполнили прихожую, я даже сама слегка опьянела в первый момент.

Казан уже подобрался к жертве. Натренированным движением перехватываю пса, завожу в комнату, укладываю. Хорошо, что сосед-электрик не собачник, так и не понял, что пес его есть пошел. Он посмотрел мутных взглядом и провозгласил:

— О! Блин! Ты чего собаку увела? Он хотел со мной поздороваться, вон видишь, как бежал. А ты ему: сидеть, лежать. Где люстра?

— Вон качается, — залепетала я тихим голоском.

— Ёклмн, это же какой идиот ее трогал, — зарычал грозно сосед.

Из угла комнаты тоже раздался тихий рык.

Чтобы не пугать соседа я громко сказала:

— Я, м-м-м, хотела плафончики помыть, а они не откручивались.

— Мать твою! Ёклмн, ну и руки. За каким фигом понесло тебя мыть эту люстру, она же на одном шнуре болтается, как же ты крюк разогнула? Душа моя?

Кряхтя и охая, сосед-электрик полез на стол. Пьян вдребезги. Ничего сделать с люстрой не может.

А в это время Казан медленно пополз ближе к столу. Незаметно так, по-пластунски. Молча. Слегка перебирая лапами. Вот он уже почти под столом, на котором матерится сосед. Наконец, сосед скатывается со стола и орет:

— Счас, принесу инструмент.

И такую руладу мата выдает, что нервы Казана не выдерживают. Дождался мой мальчик! Казан метким прыжком вылетает в пах электрика. — А-А-х-х-х! И тут, достаточно крупный сосед, весящий под сотню килограмм, складывает ножки крестиком и закрывает огромными руками причинное место. Вот и все. Слов у мастера больше не осталось.

Безусловно, я успела перехватить Казана на долю секунды раньше. Все ж таки у меня сказывались годы тренировки и опыт содержания зверовой лайки. Отругав, я утащила его на кухню, а вернувшись в комнату, поняла, что никто мне вешать люстру на место не собирается. Соседа в квартире уже не было. Пошла извиняться. Дверь мне, конечно, открыли. Сосед на нервной почве успел еще парочку рюмочек перехватить. Поэтому довольно мирно отказал даме в прошении. Он и вообще больше не приходил, даже за солью и спичками, как это принято у всех соседей по этажу. Вернувшись уныло домой, посмотрела еще раз на творение рук своих. А скоро и домашние подоспели.

Это была отдельная лебединая песня. Сколько же всего интересного я узнала: про себя, про мою родню (маму с папой) и про женщин в целом! С точки зрения моего супруга голова женщине нужна для того, чтобы кушать, и крутить на эту голову бигуди. И что греки, были очень мудрые, поэтому и отбили руки Венере Милосской, чтобы она этими самыми руками в носу не ковыряла и ни за что взяться не могла. То есть, по сути, греки воплотили мечту мужчин всего мира. Вечер прошел плодотворно и интеллектуально. Возразить я ничего не могла. Люстру супруг вернул на место. Недовольным в тот день оказался и мой питомец. Во-первых, я сорвала захват противника на чужой территории. Добыча была мягка, податлива и боялась агрессора. А собаки, ох, как хорошо чувствуют, когда их боятся. Они в этом как акулы. Акулы в основном неуверенных граждан в воде ловят. Тех, которые трепещутся на воде. Во-вторых, пес нервничает, когда хозяйка находится в неуравновешенном состоянии. В-третьих, пес также прослушал лекцию о его, собачьем воспитании и понял, что он вылитая мама в душе. Т. е. голова у него, чтобы кусаться, но по делу. А поскольку воспитывает его мама, а что может поместиться в ее кушающей голове с бигудями, то и спрос с него не велик? Поэтому мы с Казаном собрались с духом и гордо ушли на длительную прогулку. На свежем воздухе, оно, как-то легче.

Ну и ещё одна веселая крысиная история.

Мне не нравится, что вы улыбаетесь в период всеобщей озабоченности. Подумал лайка Казан, унюхав под двумя листами картона у подвала жилого дома серого пасюка. Подкрался лайкан незаметно. Молча, зыркнул глазами в сторону хозяйки.

— Ничего не понимает, сонная тетеря. Шлепает своими сапогами, аки, грузчик. Тихо. Слониха. Под картоном дичь. Ну, и что, ты вперилась в этот картон. Показываю носом в щель, ВОТ ЗДЕСЬ КРЫСА.

Но та заартачилась:

— Что, встал? Пошли дальше.

И пошла перепалка:

— Не пойду-у-у-у. Лучше, картон отодвинь.

— Вот, козел упрямый. Мне с тобой бодаться с утра? Так, я, тебя забодаю… Где кошка?

Казан посмотрел на меня, как на идиотку:

— Кошек, нет. Пасюк сидит под картоном.

— Вот уперся-я-я-я.

Я натужно закряхтела пытаясь сдвинуть лайку с места. Пес молча упирался всеми четырьмя лапами, перебирая когтями лед. Упарившись сдвигать тушу любимца, я включилась в размышления. Раз пес застопорился, значит, что-то не так. Окинула взглядом картон. Казан молча пыхтел в щелочку между стеной и бумагой. Наконец, до меня дошло! Эврика! Под картоном, что-то есть! Шкурка копченой колбасы! Точно! Хочет, позавтракать, серая обжора.

Я бодро отодвинула первый лист. Казан ждал.

— Ничего, — констатировала факт.

Отодвинула второй лист, и… В тот же миг из-под картона с диким визгом вылетела серая крыса и заметалась между лайкой и хозяйкой. Вот тут, Казан не растерялся. Он подскочил к крысе и затопал лапами, пытаясь попасть по пасюку. Со стороны это выглядело так, будто собака пляшет, высоко, задирая лапы — танец позаимствованный у деревенской кадрили, под названием «Канкан». Грязно, но весело. Бешенство ног. Наконец Казан попал по пасюку. Он схватил его зубами за загривок и энергично затряс головой. Несколько секунд и…

— Одним пасюком в нашем районе стало меньше, — подумал Казан, — победно посмотрев на меня. Однако Казан заметил непорядок в лице родимой хозяйки, у той отвалилась нижняя челюсть, а рот никак не закрывался:

— Ш-ш-ш-ш-ш-, зашипела, словно змея несчастная. Ш-ш-то, ты делаешь? — Окончательно проснулась «сонная тетеря». — Брось эту гадость! Она, возможно, отравлена крысиным ядом.

Казан заворчал:

— Бери, подарочек на Новый год, — и бросил крысу к мои ногам, широко растянув пасть в улыбке и одновременно изображая зевок. — Пожалуй, надо пройтись по дому, может, еще пару трофеев поймаем? — и Казан заглянул в глаза хозяйки.

— Другие лайки, — затянула я свою песню, — хозяйкам белок добывают. На худой конец норок, хорьков или ласок. А, ты пес? Норовишь мне крысу или ежа подсунуть. Хорош, охотничек. Это, тебе любимая на «ежовый воротник» и «крысиную шубу». Эх-х-х-х… Командир сказал хорек и никаких сусликов. Понял?

— У-у-у-ф-ф… Выдохнул пес и потянул поводок в сторону, а двинулся он к стоящему поодаль джипу. Секунда и последовал рывок, такой силы, что моё тело на другом конце поводка, въехало с ускорением головой в бампер. Затем, моё тело упало окончательно и встретилось глазами с шипящим под бампером котом. Мы с котом не понравились друг другу. Рядом с моим лицом к коту просунулась собачья морда с поблескивающими клыками и наморщенным носом. Кот подрастерялся в раздумьях, по чьей, вперед, морде съездить лапой. Псовая мордень показалась ему краше. Сделав обманный выпад вперед, котяра для устрашения завыл. Завыла и сирена джипа. Из окна дома высунулся злобный мужик и заорал благим матом на всю улицу:

— А, ну, сейчас же отойдите от моей машины! Кому, сказано? Я поднялась на четвереньки и прохрипела:

— Там, кот под машиной!

— Ну, и что? — взревел мужик. Убирайтесь к чертовой матери от джипа.

— Да, ладно Вам не кричите, время семь утра. Перебудите всех.

— Бери своего кобла и дуй отсюда, пока не вышел. Мужик выглядел здоровым шкафчиком с крепкими антеросольками.

— Сейчас, сейчас. Я встала на положенные мне природой две ноги и начала рьяно выяснять с псом свои права:

— Брось кота! Ищи крысу!

— Счас-с-с-с-с, — взвыл лайкан. С котом разберемся и за крысой. Отпусти поводок — то, шею жмет. Смотрю на тебя и думаю, бывает так, что человек и порядочный, и скромный, — а вот не умеет этого показать… Всякое разумное дело имеет.

Тем временем, мужик в окошке начал звереть и одеваться для выхода на улицу. Перетяжка дамы с собакой принимала оборот веселой игры. Под общий шумок, кот вылетел из-под машины и тиканул к бетонному забору. Проблема с воющим джипом разрешилась в долю секунды. В очередной раз я въехала головой в забор. На бетоне висел раскоряченный кот, по миллиметру приближающийся к верхушке забора, судорожно перебирая когтями по малейшим трещинам. Тишину сонного города разрывали: вой сигнализации, оглушаюший лай собаки и уханье, наподобие филина хозяйки Казана, потирающей голову. Наконец, кошак все же перелез через забор и исчез из поля зрения. Зато в дверях подъезда, нарисовался владелец джипа:

— Послушайте, мадам, — со смехом выпалил, он. — Я, Вас прощаю. По-моему, на сегодняшнее утро с Вас достаточно. Однако около моего джипа, прошу вас больше не отираться.

Я кивала ушибленной головой, а про себя думала:

— Господи, дай мне силы, чтобы справиться с тем, что я могу сделать; дай мне мужество, чтобы смириться с тем, чего я не могу сделать; и дай мне мудрость, чтобы отличить одно от другого.

Все стихло. Все больше окошек зажигалось в доме. Люди вставали и собирались на работу. По улице резво бежала охотничья лайка, пребывающая в отличном настроении. За ней вяло переставляя ноги шла хозяйка. Шла с висящей на одном ухе шапке, мокрыми, грязными коленями и, издающая ухающие звуки. Наступил новый день. Отличный день.

Казан был веселым. Он любил жизнь и я ему благодарна за те шутки, которые он проигрывал со мной и другими людьми. И мы с ним были командой — шибутной, непонятной многим, но мы доставляли радость друг другу. Благодаря моей собаке я стала наблюдательной, я научилась чувствовать опасность, я научилась порядку и даже дипломатии.

Если бы я умела рисовать, то рисовала бы собачьи глаза, потому что они самые прекрасные и преданные во всем мире.