ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В Швейцарских Альпах два врача засвидетельствовали смерть жертвы лавины. Однако по настоянию проводника лавинной собаки, утверждавшего, что она может быстро найти в лавине только живого человека, пострадавшего отправили в госпиталь, где ему была возвращена жизнь…
Полвека назад в горах Северной Осетии я впервые был участником поисково-спасательных работ и тем же летом сам попал в снежную лавину. Вместе с товарищами я очутился под слоем влажного снега. Сознание возвращалось медленно, туманно. Последняя четкая мысль в лавине «смерть». Придя наконец в себя, я долго пытался понять, где верх, а где низ. Тело сжато, как в гипсе, дышать невероятно трудно, полная тьма.
Хотя слой снега над нами был не такой уж толстый, он быстро уплотнялся, смерзался. Выбраться самостоятельно было невозможно. Помогло счастливое обстоятельство — один из нас оказался лишь слегка присыпанным, мог шевелиться. Вскоре он почувствовал через трещину воздух, выбрался на поверхность. Все были связаны между собой альпинистской веревкой, поэтому сумели быстро раскопать одного за другим.
Когда я доплелся до тропы на морене, силы иссякли. Я лежал лицом на земле, гладил рукой травинки и через слезы улыбался жизни. Если раньше я иногда крестился, чтобы порадовать бабушку, то сейчас перекрестился впервые не поэтому… В Москве я завел собаку и в честь нашего спасения назвал именем той лавинной вершины — Бубис. Дьявол, в образе лавины, был недоволен нашим избавлением — вскоре он уничтожил камнепадом наш красивейший в ущелье альплагерь «Медик».
Летят годы… Годы, собаки, люди. Всякий раз, когда я смотрю на двуглавую громаду Эльбруса, белоснежные поля его склонов, мысли роятся и теснят друг друга… И всегда почему-то всплывают в памяти высеченные на камне слова: «Спешите делать добро. Ф.П. Гааз. 1780–1853».
Это имя я узнал еще дошкольником, но глубину слов постиг только после снежной могилы.
Глобальное распространение спида и рака, наркомании; терроризм и захват заложников, невиданные в истории, пополнены пиратской пересадкой человеческих органов, болезнями от радиоактивного и электронного воздействия. Утрачивается психофизиологическая основа гармоничной, здоровой жизни, теряется духовное и физическое равновесие человека из-за нездорового сдвига — чрезмерного, неконтролируемого технического развития. Биосфера «тает» одинаково и для человека, и для животных.
… Так размышлял я, лежа снова в снежном завале четверть века спустя после первого. Я мог спокойно размышлять, потому что сам был спокоен. Хотя надо мной был двухметровый слой снега, это были всего лишь учения спасателей Чехословакии, с которыми мы сотрудничаем много лет. Собаки же Горской Службы — хорошие работники…
«Человек прошел мимо своего богатства, то есть мимо животного мира… и пошел по пути механических изобретений», — указывал В. Дуров, великий знаток не только мира животных, но и мира человека. Если выведенные в прошлом классические породы собак соперничали с волком и в беге, и в хватке, то современные, подобно нынешним сенбернарам, страдая одышкой, пользуются автомашинами и лифтами. Вот почему для таких служб, как спасательная, розыскная возрождаются биологически сильные породы, — оленегонный шпиц, чехословацкий волчак, детекторные собаки.
… На спасработах случается всякое. Бывает, что люди гибнут, потеряв в непогоду видимость и ориентировку, выбившись из сил…
Хорошо помню первый случай, когда моя собака спасла людей. Закончив инструкторскую работу с альпинистами под Эльбрусом, я направился через перевал в Сванетию. Со мной была Итка, небольшая лаечка. Несколько дней шли ливни, потом прояснело. Когда мы добрались до перевала, загрохотал гром, и опять полило как из ведра. Сванетия лежала в облаках и тумане. Ручейки превратились в речушки, речушки — в реки. Переправившись с трудом через одну из них, я присел передохнуть.
Итка, беспокойно поскулив, вдруг скрылась куда-то в туман. Через несколько минут я услышал ее возбужденный лай. Вернувшись на мой зов, она тыкалась носом в колени, лаяла, всем своим поведением выражала беспокойство. Я порядком устал и не придал этому значения. Тогда собака опять убежала. Потом примчалась с лаем и еще настойчивее тыкалась и поддавала носом.
Когда, отдохнув, я двинулся по тропе, Итка взвизгнула и скрылась в прежнем направлении. Обеспокоенный отсутствием собаки, я был вынужден вернуться. Вскоре сквозь туман на крохотном островке посередине реки я увидел двух человек, лежащих неподвижно. Вода быстро поднималась, и вскоре их смыло бы бурное течение…
Мир делят на части, науку на разделы — для удобства. В реальной жизни нет такого деления, поэтому теоретики часто попадают впросак, мысля только физиологически или математически. Но, «зелено дерево жизни»! Теоретически Итка в силу инстинкта, на холоде и под дождем, должна бы стремиться в укрытие; условно-рефлекторно, будучи послушной, выполнять команду «Ко мне!». Но в «чрезвычайной» для нее обстановке доминировало генетически фиксированное поведение пастушьих собак и рассудочность развитая при работе с альпинистами. В основе этих действий лежал «ориентировочно-поисковый» тип поведения, самостоятельность характера.
Что явилось стимулом у собаки для доминирования поискового поведения над двумя другими, как и у вышеупомянутого Аякса? Радость проводника от нахождения пострадавших, интерес к самому поиску, может, что-то еще? Хотелось бы получить ответ на это от читателя.
В заключение стоит еще раз напомнить: для работы спасателя важны не только поисковые качества собак. В напряженной обстановке спасательных работ они часто самостоятельно выполняют настолько разумные действия, что людям это кажется чудом. Данные современной науки и практики подтверждают, что поведение собак основывается не только на инстинктах и условных рефлексах, они способны проявлять сложную рассудочную деятельность. В процессе подготовки и работы необходимо поощрять такие проявления, развивать самостоятельность, инициативу. Богатые природные возможности собак не исчерпываются способностью улавливать запахи, находить их источники. И если в будущем изобретут приборы более чувствительные, чем чутье собаки, они никогда не заменят Нам четвероногих тружеников.