Мой характер — не мед

Мой характер — не мед

Так сказала мама, когда я снова вцепилась в нее.

Мама уселась в кресло-качалку перед телевизором, и я тотчас прыгнула к ней на колени. Этого момента я всегда жду с нетерпением. Но мне хотелось на мое любимое местечко — на грудь, голову под подбородок.

Уже несколько дней у нас с мамой шла борьба, и всегда побеждала я, мама сдавалась.

Она несколько раз объясняла мне, что я выросла, стала тяжелой, заслоняю телевизор, мешаю ей смотреть. А что там смотреть? Мечется кто-то, орут или поют дурными голосами. Лучше его вообще выключить, уткнуться в маму, слушать ее дыхание, ее живое тук-тук. Лишать себя такого удовольствия — свыше моих сил.

Я прыгала к маме на колени, она клала мне на спину руку, слегка прижимала, показывая, что здесь я и должна устраиваться. Я делала вид, что смирилась. Но как только мама переставала на меня обращать внимание, я рывком кидалась к ней на грудь, терлась нежно щекой о ее шею, засовывала голову под подбородок и была уверена, что мама не сгонит меня. Так обычно и случалось.

— Скоро она у тебя на голове уляжется, — ехидничал Митя.

— Сердце не камень, — оправдывалась мама.

На этот раз она немного рассердилась, но снова стала терпеливо повторять, что я заслоняю телевизор и мое место — на коленях.

Я выпустила когти, вцепилась в кофту, мама стала отрывать мои лапы, пальцы у нее сделались жесткими, решительными.

Накатилась злость, взыграло сердце: трудно тебе перетерпеть ради меня? А еще мамой называешься! И я вцепилась ей прямо в лицо — вот тебе! Пусть тебе тоже будет больно!

— Ах ты зверица! — возмутилась мама. — Ну и характер — не мед!

Она ухватила меня сзади за шкирку, я повисла в ее руке и почувствовала, какая я стала длинная и тяжелая. Мама еще и за уши меня потрепала и отбросила от кресла. Ужасно обидно!

А я считала себя маленькой. Не хочу быть большой кошкой, хочу оставаться котенком, чтоб помещаться у маминой шеи. Как жить, не слыша маминого «тук-тук», под которое так сладко дремлется? Ведь это самое надежное место в целом мире.

Но придется смириться. Я не хочу, чтоб мама называла меня «зверицей» и трепала за уши. Не больно, конечно, но ужасно обидно.

Я заплакала, потекло из глаза. Значит, опять мама будет закапывать жгучие капли и мазать противной мазью.

Сегодня я больше не прыгну к ней на колени, пусть одна качается в своей качалке и наслаждается телевизором. Буду сидеть на диване, как сирота, и притворяться, что мне хорошо. Вдали от мамы мне всегда плохо.

А еще они оба, мама и Митя, нападают на меня за то, что я деру кресло. Но где же мне поточить когти, они так чешутся. Пробовала о дверь, но она твердая, когти соскальзывают. А в кресло вцепишься, повиснешь — красота!

Сама вижу, что кресло разлохматилось, а что делать?

Наконец мама догадалась прикрепить к креслу толстую суконку. Теперь можно болтаться сколько угодно, никто не вопит — брысь!