СТАРИКИ

Чейзу десять лет. Его зрачки затянула старческая лазурь, морду облепила густая седина, походка стала негибкой. За годы «совместной жизни» он вполне приспособился ко всем моим, с его точки зрения дурацким, предписаниям и запретам. Он давно не затевает драк с другими собаками. И даже более. Стоит впереди появиться незнакомому кобелю — и вместо того, чтобы учинить немедленное сражение, отставной гладиатор сам, без отдельной команды, пристраивается к ноге. Да ещё посматривает на меня снизу вверх, этак со значением: «Видишь, какой я хороший?…»

Увы, не все встречные псы могут блеснуть подобной воспитанностью, и это меня тревожит. Раньше я была на сто процентов уверена: напади кто на Чейза — получит урок, о котором до конца дней своих не забудет. А теперь всё чаще ловлю себя на беспокойной мысли: случись что, не понадобится ли мне хватать палку и бросаться на выручку?… Сможет ли мой старик за себя постоять?…

То, чего боишься, имеет свойство очень скоро происходить. Причём совершенно внезапно и без всякого предупреждения…

Дело было летом на даче. Мы стояли в воротах участка, расположенного поблизости от нашего. Я разговаривала с соседом, Чейз — без поводка — мирно грелся на солнышке… Неожиданно заметив, как напрягся кобель, я проследила направление его взгляда, и в животе сразу стало холодно. Прямо к нам бодрой рысью двигалась Превеликая Неприятность. В виде кобеля чёрного терьера. Молодого, наглого и здоровенного — на добрых полторы ладони крупнее моего, в общем-то, весьма немаленького питомца. Намерения черныша не оставляли сомнений. Голова и хвост вскинуты по-боевому, вислые уши торчком… «Чё расселся, дед? А ну вали отсюда, да побыстрей!»

Беспечный хозяин прогулочным шагом двигался следом за псом, отстав метров на пятьдесят.

Чейз, надо отдать ему должное, до последнего не двигался с места… Дистанция между тем сокращалась, достигая критической отметки, но черныш не остановился, и это была его большая жизненная ошибка. Метров с полутора Чейз атаковал — молча, сокрушительно и беспощадно. Исход боя стал ясен в первую же секунду: Молодой забияка угодил под танк! И это мой глухой на одно ухо, хромающий на все лапы старикашка, которого я собиралась спасать с дубиной в руках?… Мгновенные движения, чудовищная мощь!.. Страшные жёлтые клыки сверкнули, как меч оскорблённого самурая, и сграбастали кудрявую чёрную холку. Для начала Чейз подмёл агрессором улицу. Потом с треском проутюжил им кусты. И наконец впечатал наглеца в соседский забор, чуть не проломив железную сетку. По ходу экзекуции воинственный рык чёрного терьера сменился визгом и воплями, примерно переводимыми на человеческий язык как «Дяденька, прости засранца!..» Когда сопротивление прекратилось совсем, Чейз презрительно выплюнул оппонента, позволив вернуться к хозяину, дал мне ухватить себя за ошейник… и стал ждать наказания, отлично зная: каким бы ни был расклад, за драку в своём присутствии я по головке гладить не буду.

Ему действительно достался крепкий шлепок поводком. Но когда мы ушли с ним за угол и нас больше никто не мог видеть, я… бухнулась на утоптанный уличный песок и крепко обняла кобеля. Изумление в его глазах невозможно передать никакими словами. Он-то приготовился к добавочной выволочке, а я целовала седую, покрытую шрамами морду и приговаривала:

— Ну, старая сволочь, ну, умница, ну, молодец… Ещё не весь песок высыпался…