Прогулки: чем раньше, тем лучше

Прогулки: чем раньше, тем лучше

Каждому овощу свое время. Волчата в возрасте около четырех недель начинают вылезать из берлоги, а щенки примерно в этом возрасте начинают покидать мамину подстилку и отправляются исследовать комнату, где она находится. С каждым днем экспедиции удлиняются, и постепенно щенок осмеливается на дальний поход в коридор. В этом возрасте он имеет непреодолимое желание знакомиться со всем новым и при этом еще не осознает (как и ваше дитя) опасности этого света. На первых порах он еще очень неуклюж, из-за неважного зрения и слабых ног проходимость у него пониженная, поэтому в возрасте до шести – восьми недель малыш просто не способен к долгим переходам. Волчата в это время никогда не удаляются далеко от норы. Играют, развивают ловкость, подвижность, координацию движений и устанавливают первые социальные контакты. При берлоге они в безопасности, поэтому они открыты всему миру и жадно впитывают все новое и интересное.

Самое время начать знакомить щенка с внешним миром с двух месяцев. Ранее не стоит: для его мозга еще достаточно информации в квартире или во дворе. Но и затягивать знакомство тоже плохо. В возрасте около трех месяцев кончается период «открытости», щенок становится недоверчивым и склонен боязливо реагировать на все новое и незнакомое. В этом возрасте он начинает осознавать опасности, поджидающие его за пределами родного дома, и в то же время чувствует свою неопытность, слабость и неспособность противостоять этим опасностям. Если до этого возраста он не привыкнет к обстановке улицы, не познакомится с чужими собаками, людьми, машинами, ему потом намного труднее осваиваться в постоянно меняющихся обстоятельствах. Если для двухмесячного щенка все люди на одно лицо, то старший щенок людей различает и вынужден привыкать к каждому новому человеку, к каждой новой чужой собаке, а это для малыша огромная психическая нагрузка.

В наше время большинство щенков сидели дома до трех с половиной – четырех месяцев: из-за отсутствия хороших вакцин карантин чрезмерно затягивался. Впоследствии таких щенков было сразу видно: на площадке они держались скованно, боялись собак и очень медленно и неловко социализировались в компании. Ребятня, с которой начали гулять раньше и с двух месяцев постепенно знакомили с жизнью за порогом дома, вливалась в коллектив естественно и легко, ничуть не смущаясь численным и весовым превосходством ровесников.

Примечание переводчика

Я со всеми своими собаками начинала гулять очень рано, фактически с первого дня их приезда к нам. Я тоже боялась инфекций, но, во-первых, полагала, что щенка, только что отнятого от матери, хранит материнский иммунитет, который, постоянно снижаясь в первые две недели после отъема, постепенно заменяется активным иммунитетом самого щенка. Во-вторых, риск, что собака заболеет, мне лично казался более приемлемым, чем риск, что щенок из-за изоляции станет психическим калекой. Могу сказать, что мой риск оправдался. Несколько из моих собак действительно заболели, но перенесли чумку и парвовирусный энтерит в гораздо более легкой форме, чем щенки, сидевшие в стерильной изоляции и заболевшие, несмотря на карантин и прививки. Риск оплатился и тем, что мои собаки не имели ни малейших проблем при социализации.

Фрэнк в первый раз был приведен на площадку в полтора месяца, и его сразу приняли как сына полка. К трем месяцам это был уже бывалый площадочник, игравший за неимением ровесников с намного более старшими щенками. И когда его ровесники в возрасте трех с половиной месяцев начали делать первые робкие шаги по площадке, Фрэнк с ними играть отказался, ему было с ними уже неинтересно. Он предпочитал им общество старших щенков и подростков, с которыми познакомился в дни своего дебюта в собачьем обществе. В возрасте четырех месяцев мы забрали его на дачу, где он прожил все лето, но, вернувшись в город, не испытывал никакого дискомфорта или синдрома изоляции. Впечатления первых нескольких недель прогулок по городским улицам оказались вполне достаточными для полной социализации.