Глава одиннадцатая. Катастрофа на мосту

Глава одиннадцатая. Катастрофа на мосту

Проснулись мы посреди озера – за ночь низина превратилась в огромный водоем – наверняка, издали Малыш, у которого в воде скрывались колеса, выглядел перевернутой лодкой, а еще вернее – желтым надувным матрацем. Спросонья, ничего не разглядев за запотевшими стеклами, я открыл дверь, шагнул и очутился по колено в воде. Дождь кончился, в лесу стоял утренний прохладный полумрак; вокруг Малыша плавали лягушки, некоторые пытались запрыгнуть на нашу машину.

Вслед за мной Челкаш тоже хотел было вылезти, но раздумал и гавкнул – Надо завести Малыша и выбираться на возвышение! Я последовал совету друга и вставил ключ в замок зажигания. Но Малыш закапризничал. Точнее, несколько раз чихнул, кашлянул, поплевал из выхлопной трубы и смолк. Стало ясно – он готов работать, но в его механизмы попала вода и ему надо время, чтобы обсохнуть; он прямо говорил – Господа путешественники, я все же машина, а не катер.

Челкаш прыгнул в воду, подплыл к Малышу со стороны двигателя и, встав на задние лапы, передними уперся в кузов машины. И выразительно посмотрел на меня. Я понял его и пристроился рядом; шлепая по воде, кряхтя и сопя, мы покатили Малыша к «берегу», то есть к насыпи дороги. Когда выкатили и отдышались, стали готовить завтрак.

Над лесом поднялось солнце – точнее, некий бледный диск – утро было облачное, пасмурное, хмурое. И, собственно, настроение у нас было неважнецкое; даже неисправимый оптимист Челкаш улыбался как-то натянуто. Если вы думаете, что, после того, как мы перекусили, у нас поднялось настроение и все вокруг окрасилось в радужные тона, то ошибаетесь. К тому же, грунтовую дорогу, по которой нам предстояло ехать, сильно размыло, и я уже представлял трудности в пути.

Движения на той районной дороге почти не было, но все же два грузовика проехали.

– Они-то проедут по любой хляби, любым колдобинам, а каково будет нам, – сказал я Челкашу, запуская движок Малыша.

Челкаш только хмыкнул – дескать, чего тут говорить – И мы проедем! Он-то считает меня искусным водителем, можно сказать – ассом, лучшим из лучших. Каким-то странным образом он и мне это внушил, но в тот день моя самоуверенность была наказана.

Мы, действительно, проехали по размытой дороге; правда, два раза приходилось выталкивать Малыша из глубоких луж, и однажды, когда застряли в скользкой яме, и подкладывать под колеса ветки. А остановились мы перед бревенчатым мостом через речку Песочная. Несмотря на красивое название, река выглядела устрашающе – никакого песка на ее берегах не было, от затяжного дождя она вышла из берегов и затопила все, что можно было затопить.

Мост представлял собой обычный дощатый настил, который под напором течения просто-напросто ходил ходуном. Наблюдательный Челкаш это заметил сразу и буркнул, предупреждая меня об опасности – мол, здесь и твое высокое мастерство не поможет. Он, благоразумный, никогда зря не рискует, но я решил проскочить, подумал – «Грузовики-то проехали». И невдомек мне было, что грузовики могли прокатить и в объезд или знали местный брод. А если и проехали, то намного раньше, когда вода еще не была такой высокой, а течение таким мощным. Короче, я бросил Челкашу:

– Не преувеличивай опасность! – и направил Малыша на мост.

Мы уже миновали середину моста, как вдруг раздался треск и настил, вместе с Малышом, рухнул в бурлящий поток. Некоторое время мы, точно на плоту, неслись вниз по течению реки, но потом доски под нами стали проседать и одна за другой расходиться, а Малыш все больше погружаться в воду.

Сами знаете, есть трусливые люди, которые в подобные мгновения просто опускают руки и закрывают глаза. Я не из их числа, страх не сковал мои мышцы, но, если говорить начистоту, все же я немного растерялся – не знал, что делать. Даже с опытными путешественниками такое, друзья, бывает; бывает, поверьте.

Но Челкаш в этот драматический момент проявил себя блестяще: положил мне лапу на плечо и внятно произнес – Без паники! Сейчас нас прибьет к берегу или мы сядем на мель! Но, похоже, река решила с нами разделаться – Малыш стал быстро заполняться водой и вскоре пошел ко дну. Мы с Челкашом одновременно вытянули шеи и дышали в воздушной подушке у потолка Малыша. Я успел заметить, что за стеклами вода потемнела и к нам сплываются рыбы. Потом почувствовал удар о дно и сразу за стеклами поднялось мутное облако песка.

– Давай вылезать, набери побольше воздуха! – сказал я Челкашу, открывая дверь.

Мы выскочили из воды, словно надувные шары, и сразу дунули к берегу.

На берегу, среди высокой травы, отряхнувшись, Челкаш стал озираться в поисках жилья – надо было кого-то звать на помощь, вытаскивать Малыша. Трава была очень высокой и Челкашу приходилось подпрыгивать, чтобы разглядеть округу. К нашему огорчению, вокруг не было не только строений, но и вообще никаких признаков человеческой деятельности.

Я снял куртку, чтобы выжать из нее воду, и обнаружил в карманах сигареты, зажигалку и дорожную карту. Понятно, от сигарет осталась труха, зажигалка не работала, но карта имела вполне сносный вид, только немного измялась, будто из нее делали бумажного голубя. Развернув ее, я увидел, что до ближайших деревень три-четыре километра от моста (уже бывшего). С одной стороны находились Глуховка и Бородавкино, с другой – Волосково. Я усмехнулся – названия деревень, как нельзя лучше, подчеркивали ситуацию: места были глухие, на прибрежных кустах висели бородавки и только что мы были на волосок от гибели.